Подлинная история СССР

Но наиболее тяжелое, если не сказать катастрофическое, положение сложилось в продовольственной сфере. По данным Росстата, за последние шесть лет ввоз продовольственных товаров увеличился более чем вдвое. В начале 2006 г. министр сельского хозяйства Алексей Гордеев в Госдуме сообщил, что доля импорта на рынке продовольствия составила около 33 %, что превышает порог продовольственной безопасности. По оценке других специалистов, доля импорта составляет почти 50 % от общего объема внутреннего потребления продовольствия, а крупных городах, например, Москвы и Петербурга — более 70 %. Председатель координационного совета Международной конфедерации обществ потребителей Александр Аузан утверждает: «В последние годы потребность населения в продовольствии удовлетворяется отечественными производителями менее чем на 50 %».

Однако действенных мер по исправлению ситуации властью не предпринято: признаков возрождения российского сельского хозяйства не видно. Даже наоборот — с 2000 года до настоящего времени посевные площади, число тракторов и комбайнов на 1000 га пашни, поголовье крупного рогатого скота (в том числе коров) и производство молока продолжают снижаться, а остальные показатели сельского хозяйства «стабилизировались» на низком уровне.[50]

Фактически уже сейчас стабильность российской жизни во многом зависит от воли западных поставщиков продовольствия.

* * *

Параллельно с разгромом экономики «реформаторы» с 1994 года пытаются «интегрироваться» в мировое хозяйство путем вступления во Всемирную торговую организацию (ВТО). Что же сулит, например, российскому сельскому хозяйству вступление страны в ВТО? Да ничего хорошего. К Всемирному банку у меня доверия нет, но даже он прогнозирует, что при вступлении в ВТО импорт пищевых продуктов в Россию может увеличиться на 38 %, а объем отечественного производства упадет на 14 %. Другими словами при вступлении в ВТО российское сельское хозяйство ожидает коллапс (или кирдык — это как кому нравится). А России светит реальная перспектива жить по формуле «нефть и газ за продовольствие» с плавным переходом к политическим и экономическим уступкам, включая отторжение территорий и отчуждение полезных ископаемых. Это угрожает России не только утратой экономической безопасности, но и распадом страны.[51]

В сложившихся условиях разговор об интеграции России в мировое хозяйство беспредметен. Прежде нужно восстановить экономическую (в первую очередь, продовольственную) независимость страны, чтобы можно было бы на равных вести дела с субъектами мирового хозяйства.

Первоочередными мерами в восстановлении экономической независимости России должны быть:

• государственный протекционизм отечественных производителей в стратегически важных для страны отраслях;

• экспансионистская экспортная политика в сочетании с дозированным допуском иностранных товаров и капиталов на внутренний рынок;

• государственное дотирование сельскохозяйственного производства для восстановления продовольственной независимости;

• последовательная дедолларизация экономики, чтобы оградить ее от разрушительных воздействий кризисов мировой финансовой сферы.

Беда в том, что все эти очевидные меры некому осуществлять: «гайдарообразные» либеральные реформаторы и сейчас задают тон в правительстве. Они по-прежнему бубнят о невмешательстве государства в экономику и занимают ключевые посты. На либеральных позициях стоят министр финансов Алексей Кудрин и председатель Сбербанка Герман Греф, который убеждённо заявлял, что настанет день, когда вся российская экономика будет принадлежать частному капиталу. Сохраняет высокое положение в экономике упомянутый Алексей Улюкаев: в 2000–2004 гг. он был первым заместителем министра финансов, а сейчас работает первым заместителем председателя Центробанка России.

При таком засилье либералов в высших эшелонах власти может ли Россия восстановить свою экономическую мощь и занять достойное место в ряду главных экономических держав мира? Как говорил незабвенный красноармеец Сухов: «Это вряд ли».

Часть 5. Советская культура и советское общество

Поэтесса Елена Скульская стонала в «Независимой газете»: «На протяжении 70 лет у нас ничего не было, кроме книг… у нас не было фильмов — мы только слышали о них. У нас не было знания другой жизни — мы были за „железным занавесом“. Мы знали, что там живут люди с песьими головами и больше ничего…».

Марина Давыдова в статье «Страна невыученных уроков», густо облив грязью советскую культуру в целом, и в частности пьесу Алексея Арбузова «Таня», делает такой вывод: «Сегодняшняя, давно и окончательно повзрослевшая (выделено мной. — В. Л.) культура не может всерьез отнестись к арбузовской „Тане“, равно как к Афиногенову, Киршону и прочему советскому (не по времени написания, а по глубинному мироощущению) творчеству…».