Подлинная жизнь мадемуазель Башкирцевой

В сезон, который начинался 1 мая и заканчивался в 1 октября, там собиралась аристократия со всей Европы: русские великие князья, шведские бароны, английские лорды и французские герцоги, светские дамы и дамы полусвета, разведенные жены состоятельных сановников, сами сановники с любовницами, свитская чернь многочисленных германских дворов, русская знать и придворные, все проводили лето на водах. Лучше всех описал баденскую публику князь П. А. Вяземский, который подолгу живал в Бадене. Хочется привести его стихотворение полностью.

Люблю вас, баденские тени,
Когда чуть явится весна,
И, мать сердечных снов и лени,
Еще в вас дремлет тишина;

Когда вы скромно и безлюдно

Своей красою хороши,
И жизнь лелеют обоюдно —
Природы мир и мир души.

Кругом благоухает радость,

И средь улыбчивых картин
Зеленых рощей блещет младость
В виду развалин и седин.

Теперь досужно и свободно

Прогулкам, чтенью и мечтам:
Иди — куда глазам угодно,
И делай, что захочешь сам.

Уму легко теперь и груди

Дышать просторно и свежо;
А все испортят эти люди,
Которые придут ужо.

Тогда Париж и Лондон рыжий,

Капернаум и Вавилон,
На Баден мой направив лыжи,
Стеснят его со всех сторон.

Тогда от Сены, Темзы, Тибра

Нахлынет стоком мутных вод
Разнонародного калибра
Праздношатающийся сброд:

Дюшессы, виконтессы, леди,

Гурт лордов тучных и сухих,
Маркиз Г***, принцесса В***, —
А лучше бы не ведать их;

И кавалеры-апокрифы

Собственноручных орденов,
И гоф-кикиморы и мифы
Мифологических дворов;

И рыцари слепой рулетки

За сбором золотых крупиц,
Сукна зеленого наседки,
В надежде золотых яиц;

Фортуны олухи и плуты,

Карикатур различных смесь:
Здесь — важностью пузырь надутый,
Там — накрахмаленная спесь.

Вот знатью так и пышет личность,

А если ближе разберешь:
Вся эта личность и наличность —
И медный лоб, и медный грош.

Вот разрумяненные львицы

И львы с козлиной бородой,
Вот доморощенные птицы
И клев орлиный наклейной;

Давно известные кокетки,

Здесь выставляющие вновь
Свои прорвавшиеся сетки
И допотопную любовь.

Всех бывших мятежей потомки,

Отцы всех мятежей других,
От разных баррикад обломки,
Булыжник с буйных мостовых.

Все залежавшиеся в лавке

Невесты, славы и умы,
Все знаменитости в отставке,
Все соискатели тюрьмы.

И Баден мой, где я, как инок,

Весь в созерцанье погружен,
Уж завтра будет — шумный рынок,
Дом сумасшедших и притон.

К стихотворению надобно сделать только одно примечание — строка: «Маркиз Г***, принцесса В***» читается, как «Маркиз Глаголь, принцесса Веди» по названию букв в старославянской азбуке.

Когда Мария с родственниками впервые попала в этот городок, там еще существовала рулетка, ее закрыли только через два года. Из-за этой рулетки в Баден ездили французские аристократы, Сен-Жерменское предместье, потому что во Франции все игорные дома правительство закрыло еще в 1837 году. Можно предположить, что именно там ее тетя, госпожа Надин Романова, пристрастилась к игре зеленом сукне. Впоследствии, когда они жили в Ницце, тетя часто ездила играть в Монте-Карло.

Баден-Баден странным образом многими нитями оказался связан с Россией, ее культурой. Баденские правители состояли в родственных связях с Российским императорским домом: принцесса Луиза-Мария-Августа Баденская, дочь маркграфа Баден-Дурлахского Карла-Людвига, стала женой Александра I, приняв православие под именем Елизаветы Алексеевны.