Подлинные анекдоты из жизни Петра Великого слышанные от знатных особ в Москве и Санкт-Петербурге

Турки не могли думать, чтобы несчастный шведский монарх прожил там долго, но думали, что он пробудет у них столько времени, сколько ему нужно было, дабы успокоиться после понесенных им тяжких трудов и залечить рану, которую имел он на ноге. Однако прошло уже несколько лет, а Карл ХII не показывал и виду, что он хочет выехать из Турецкой области. Между тем Оттоманская Порта предпринимала усилия возобновишь с Петром Великим перемирие на 30 лет, что и совершилось в 1712 году, почему и не можно уже ей было держать в Турецкой области столь близко от Российского впадения непримиримого Петру Великому неприятеля, который ни о чем ином не помышлял, как об отмщении своему победителю, и не только надеялся, но и неотступно требовал от Порты сильной армии на вспоможение ему против Российского Монарха. Наконец стало ей в тягость, и она не хотела уже более терпеть сего беспокойного гостя в своих областях.

В течении четырех лет, которые шведский монарх прожил близ Бендер, Петр Великий посредством своих распоряжений, получал справедливые, порядочные и обстоятельные известия о намерениях Карла XII и о поступках Порты. Часто говаривал он о несчастном брате своем Карле, удивлялся непонятному его упрямству, жалел о несчастном его состоянии, в какое вверг он сам себя неусмиримою своею гордостью и своенравием, и о том, что он не умеет сносить несчастия и благоразумным поведением, сообразным худым его обстоятельствам, избавишься от оных. Проницательный Государь, предусматривавший из настоящего положения обстоятельств будущие следствия, говорил иногда, что он опасается, чтоб бедный брат его Карл не получил от Турок тем худшего отказа, чем долее он у них живет.

В 171З году, в один день, как Государь. сидел за столом с некоторыми знатными особами, прибыл курьер с известием, что Бендерский Сераскир по повелению Порты просил Короля, чтоб он без дальнейшего отсрочивания в несколько дней выехал из Турецкой области, и что притом Порта определила выдашь ему знатную сумму денег на проезд; но король пришел от того в чрезвычайную ярость, дошел до крайности и приказал стрелять по янычарам, которые присланы были вывести его насильно из дому и проводить за границу: наконец вытащен будучи из зажженного дома и в беспамятстве отнесен в Сераскирскую палатку, топтал Сераскира на софе ногами, изорвал его кафтан своими шпорами. Петр Великий ужаснулся, читая сие известие, рассказал своим гостям, что случилось с Карлом XII в Варнице, как неистово поступал он с благодетелями своими турками, которых покровительством пользовался более четырех лет, и вздернув сказал: «Теперь вижу я, что Бог его совсем оставил, когда он с последними своими друзьями так неистово поступает и нападает на них».[87]

75. Петр Великий плачет о смерти Карла XII

Сей великий монарх, являвший всегда истинное почтение и любовь к Карлу XII, во время Нейштатскаго мира (1721) иногда говаривал: «Я предлагал с моей стороны любезному моему брату Карлу два мира: первый был мир необходимый, а другой был великодушный мир, которые он мне оба отказал. Теперь же в третий раз должен со мною заключить принужденный или постыдный мир».

Когда же великодушный наш император получил известие о смерти Карла XII, воспоследовавшей в 1718 году при Фридрихсгаме, потекли из очей его слезы, а как он приметил, что оныя по лицу его катятся, то отворотился от окружавших его и отер их платком, потом сказал смущенным голосом: «Ах, брат Карл, сколько я о тебе сожалею!»[88]

76. Нравоучительное украшение в саду

Шведский садовник Шредер, отделывая прекрасный сад при Летнем дворце, между прочим вделал две куртины, или небольшие парки, окруженные высокими шпалерами, с местами для сиденья. Государь часто приходил смотреть его работу, и увидев сии парки, тотчас вздумал сделать в сем увеселительном месте что-нибудь поучительное. Он приказал позвать садовника и сказал ему: «Я очень доволен твоею работою и изрядными переменными украшениями. Однако не погневайся, что я прикажу тебе боковые куртины переделать. Я желал бы, чтоб люди, которые будут гулять здесь в саду, находили в нем что-нибудь поучительное. Как же бы нам это сделать?»