Подлокотник (СИ)

Она стояла возле окна, смотря через него, на такой солнечный Лос-Анджелес. Сейчас бы дождь, который бы скрыл её слёзы. Но они не в кино. Стирая очередную слезу с розовой щёки от трения, она обернулась на вошедшего Дэнни и улыбнулась ему.

И вот они одни. Они как будто вернулись обратно, на пятнадцать лет назад, ощущая ту же боль от потери, но уже в теле почти тридцатилетних себя. Он взял её солнцезащитные очки с туалетного столика и протянул ей. Они были в чёрном, она в платье — лапша, обтягивая её живот, он в чёрной рубашке и брюках — так принято, так надо, несмотря на жару. Он помог надеть ей кеды, которые ей были по размеру. Остальная обувь становилась мала, как только она походит в ней некоторое время, отёки ног поднадоедали.

Дэнни подал ей руку, помогая встать с места, и они направились на улицу, где их поджидала машина для поездки в церковь на прощальную службу.

По приезду к месту, она осмотрелась, чувствуя, что что-то не так. Она пару раз обернулась, прежде чем войти в церковь, пытаясь найти в толпе что-то. Эти чёрные блики траурного наряда не давали, чётко рассмотреть всех прибывших на прощание с отцом. Людей было около сорока персон, на столько человек они заказали обед после.

Монтгомери сели в первом ряду, оставшиеся расселись по местам. Священник провел отпевание. Мэдди последний раз взглянула на папу, прежде чем закрыли крышку гроба. Далее были произнесены прощальные слова друзей, коллег, а потом Тины. Мэдди не слушала их, она была в своих мыслях, в своей пустоте. Просто сидела, поглаживая живот, где бушевали двое, сидела и ждала, когда это закончится, а потом уедет к себе, не оставаясь на поминальный обед. Слова любимого брата просочились в голову, они уже были у него последние.

— Он приехал тогда, после стольких лет молчания и нашего недопонимания, — было больно говорить, — Я тогда его спросил, почему он здесь, в моем доме. Он лишь ответил, что это благодаря Мэдди, доказавшая ему, что он не прав, — Дэнни посмотрел на Мэдди. Она была упряма и дошла до своей цели, — И тогда отец сказал ещё и это, — он достал листок из нагрудного кармана, — «Моя любовь будет греть тебя и защищать от всех невзгод до самой старости. Где бы ты ни был и что бы ты ни делал, я всегда с тобой, мой заботливый, понимающий сынок!»

И Дэнни заплакал вместе с Мэдди. Джон был скуп на слова любви для детей, а тем более после неприятие факта гомосексуализма сына. Но в тот день он простил сына, простил самого себя, что так поступил с сыном. Поэтому рано утром, он встал с постели от ноющей боли в груди, Тина ещё спала.

Он спустился вниз на кухню, набрал стакан воды и выпил привычные ему таблетки от боли. За завтраком он сказал Тине, что хочет поехать к сыну. Тина знала про их проблему. И они поехали. Остановившись у дома, где была квартира сына, он немедля вышел из машины. Если он сейчас задержится в машине, то никогда больше этого не сделает, так думал Джон про всё это.

Стук в дверь прервал работу Дэнни над фотографиями. Он не ждал сегодня никого, но всегда приветствовал нежданных гостей

Дэнни открыл и был немного в шоке. Отец. Как давно он его не видел. Папа.

— Здравствуй, Дэнни.

— Привет пап, — позади стоящей женщине, он кивнул. В голосе отца не было враждебности, — Проходите, не стойте у порога.

И они зашли. Порядок так и оставался у Дэнни на последнем месте. Но Дэнни быстро подстраивался по ситуацию. Он приготовил чай, угостил гостей пирогом, купленным в местном магазине.

— Я хотел бы извиниться, прошу простить за всё, — с этих слов началась их длительная беседа. Они были тогда счастливы, все их недомолвки были приняты, разобраны, проблемы решены и они приняли друг друга, как тогда Джон принял своего первенца, чуть раньше своей сестры на пару минут, на руки в роддоме. Его, в тот момент, сразила такая блаженная улыбка счастья. И в операционной, Джон умер с улыбкой, так и оставаясь во сне.

Он прощён.

========== 22 ==========

Он стоял подальше от всех. Выглядел как обычно, как всегда. Он не привлекал внимание, сегодня не тот день. Семья Эванс тогда выбрались в Диснейленд всей своей оравой с пятью детьми, где два из них были два переростка около сорока лет.

Каждый год они бывали в Диснейленде больше из-за племянников Криса, но сами взрослые тоже веселились. Папарацци находились неподалёку и сами посетители узнавали чету Эвансов, но не трогали и не подбегали фотографироваться, личное времяпровождение, это важно.

Телефон в шортах заиграл, Крис чуть отстранился от семьи, и взял трубку. Лиза цокнула. Снова его работа, но было куда хуже. Скотт обернулся, смотря на брата, который выслушивал звонившего на том проводе. Крис повернулся в его сторону и Скотт понял, что-то произошло, что касается их двоих. Он ещё разговаривал, жестикулировал и нервничал, притоптывая ногой, люди обходили стороной. Скотт вернулся к созерцанию племянников, катающихся на мини-горках. У подошедшего брата он не спросил ничего, чуть позже. Они сменили локацию, идя на другой аттракцион. Братья чуть отстали о семьи, смешиваясь с толпой.