— Тогда, очевидно, я не в твоём вкусе, — огрызаюсь я в ответ, и он воет от смеха. Свинья. Отворачиваясь, я пытаюсь сосредоточиться на меняющейся листве деревьев, великолепных жёлтых, оранжевых и красных тонах, которыми усеян пейзаж, разбитый зелёными лужайками и небольшими кирпичными зданиями с вывесками из золотых букв.
— Думаю, так, — бормочет Зейд, наклоняясь вперёд и упираясь локтями в колени.
Мы с грохотом несёмся по дороге мимо классных комнат, резко сворачивая налево как раз перед тем, как попасть на спортивные площадки, корты и стадионы. Есть по одному для каждого вида спорта: бейсбол, лакросс, гольф, лёгкая атлетика, теннис, футбол, мини-футбол, кросс по пересечённой местности, хоккей, баскетбол, сквош, борьба, плавание и стрельба из лука. Было бы впечатляюще, если бы меня хоть немного заботил спорт.
Через некоторое время Тристан включает стереосистему в машине, и оттуда доносится мурлыкающий полузнакомый голос.
Это группа Зейда.
— Выключи это дерьмо, — рявкает Крид, и Зейд хмурится у него за спиной.
— Серьёзно? Пошёл ты, чувак.
— Это лучше, чем дерьмовая музыка твоего отца, но всё равно отстой, — добавляет Тристан, и лицо Зейда темнеет на несколько оттенков. Он проводит татуированной рукой по лицу, когда Тристан переключается на другую песню, какой-то хип-хоп трек, который я не узнаю.
В итоге мы заезжаем на небольшую парковку позади главного коттеджа на озере Лукас, и я хмурю брови, когда Тристан паркуется рядом с задним входом.
— Почему мы приехали к чёрному входу, если просто ехали сюда? — я спрашиваю, и на меня смотрят как на идиотку.
— Потому что мы здесь сделаем ужасные, ужасные вещи с тобой, и мы не хотим, чтобы кто-нибудь знал, где мы находимся. — Тристан смотрит на меня своими тёмными глазами, его полные губы сжаты в тонкую линию, и, несмотря на то, что моё сердце подпрыгивает в груди, возникает прилив дискомфорта. у меня мелькает мысль, что, возможно, это его попытка пошутить. Как молодая девушка, я не нахожу это таким уж забавным.
— Не шути так, — огрызаюсь я, моя кожа покрывается гусиной кожей, когда я начинаю задаваться вопросом, хорошая это была идея. Зейд снова смеётся надо мной, выпрыгивая из машины, а затем протягивает руку, чтобы вырвать меня из рук Крида. Он перекидывает меня через плечо и шлёпает по заднице.
— Остынь, Работяжка. Мы здесь просто для того, чтобы потусить и поиграть, вот и всё. — Он несёт меня к ступенькам и ставит на землю, пока я пытаюсь ударить его кулаком по лицу.
— Ты серьёзно только что лапал мою задницу? — моё лицо пылает, и я не знаю, то ли ударить его, то ли обругать словесно, то ли ещё что. Прежде чем у меня появляется шанс сделать что-либо из этого, шум машин, доносящийся от южного входа в академию, разрывает неподвижный воздух, и я поднимаю брови, когда добрых две дюжины машин с грохотом въезжают на парковку, заполняя всё свободное место, а затем и ещё несколько. Это как Тетрис, но с машинами за миллион долларов. Самая дешёвая вещь здесь — «Кадиллак Эскалэйд» спортивной комплектации.
Дверь оранжевого «Макларена» открывается, и оттуда выходит Зак.
Мой рот приоткрывается при виде него, его тёмные глаза изучают меня и прищуриваются. Он переводит взгляд с Зейда на Крида, потом на Тристана, а затем снова на меня. Похоже, он не очень рад видеть меня здесь или с ними.
— Марни, — говорит он, его голос подобен прохладной тени, когда он подходит ближе, его огромная фигура загораживает остальную толпу. Я испытываю облегчение, когда вижу других девушек, и понимаю, как мне чертовски повезло, что эти парни не насильники. После того, как я столько времени прожила в Лоуэр Бэнкс, мне следовало бы знать, что лучше не рисковать подобным образом. — Что ты здесь делаешь?
— Я могла бы спросить тебя о том же, — начинаю я, оглядывая его с ног до головы в куртке Леттермана
— У меня не было возможности посмотреть на свой телефон. — Я уклоняюсь, когда Тристан снимает куртку и бросает её на заднее сиденье своей машины, прежде чем подняться по ступенькам к коттеджу. Он отпирает двери парой ключей из кармана, и толпа начинает таскать спортивные сумки и чемоданы.
Эм, что?