Подмастерье палача

За всеми этими мыслями я не заметил, как подъехал к Туру. Городские ворота встретили меня уже привычной картиной. Темное от времени дерево ворот, укрепленное металлом, лучники в надвратных башнях, кованая опускная решетка, чьи острые концы висели над головами проезжающих под ней людей. Торговый обоз, купцы и стражники, крестьянские телеги, мелкие торговцы, бродяги и нищие попрошайки, сидевшие в пыли с протянутой рукой. Натруженные, узловатые руки крестьян, легко читаемая настороженность в глазах сержантов, наглое и спесивое выражение на лице дворянина, ехавшего в окружении слуг. При виде царившей здесь суетливой, но уже привычной картины во мне вдруг возникло «домашнее» чувство к городу, который я никогда не назову родным, но в свое время он принял меня куда более тепло и дружелюбно, чем королевский замок.

Я кинул мелкую монету начальнику караула, седобородому вояке в шлеме и кольчуге, после чего спросил:

– Мне нужен постоялый двор «Дубовый лист».

– Сударь, сначала едете прямо до таверны старого Жюля. Там у него на вывеске нарисовано непонятное животное, которого хозяин по своему недомыслию называет круторогим бараном, – при этом стражник весело заулыбался, – затем свернете налево и доедете до овощного рынка. Там и будет «Дубовый лист». Обязательно попробуйте у Жерара тушеного кролика! Вкуснотища!

Поблагодарил его кивком головы, тронул поводья и вдруг усмехнулся неожиданно пришедшей в голову мысли: «Выехал из города одним человеком, а въехал совсем другим. Вот как бывает».

Городской шум с ходу ударил по ушам. Крики зазывал и владельцев, тяжелый грохот телеги с бочками… Громко вопя, пробежала стайка детишек, а прямо у меня над головой две женщины-соседки, живущие друг напротив друга, громко перемывали кости какой-то Мари. Где-то невдалеке была слышна громкая, четкая и размеренная речь городского глашатая, зачитавшего указ городского совета. Привычно пропуская мимо себя городской шум, я ехал, держась указанного мне маршрута. Вокруг меня то и дело раздавались голоса мелких торговцев и мастеровых:

– Оловянные кружки, тарелки и кувшины! Купите оловянные…

– Точим ножи, ножницы!

– Сыр, сыр! Сливочный сыр! Изысканный вкус, которого вы раньше не знали!

Неожиданно где-то рядом закричал зазывала:

– Горячий хлеб! Мягкий, вкусный! Свежие горячие булочки! Горячие вафли! Стоит вам попробовать это сладкое удовольствие, после чего его вкус запомнится вам на всю жизнь!

«А не это ли лавка пекаря, о которой…» – не успел я так подумать, как мои мысли тут же перебили.

– Клод! Мой красавчик! Тебя так давно не было! – я повернул голову и столкнулся с взглядом раскрашенной шлюхи. – Почему ты удивлен? Противный мальчишка! Ты уже забыл свою Коко?

«Похоже, этот Клод был большим бабником», – подумал я, а сам сказал:

– Привет, Коко. Спешу, милая. Потом как-нибудь увидимся.

Только я завернул за угол на крик зазывалы, как меня снова окликнули:

– Сударь! Вы наконец вернулись. Как знала, купила на рынке курицу. Вы ведь так любите жареную курицу!

Я остановил лошадь. В нескольких шагах от меня стояла полная пожилая женщина, близоруко щуря на меня глаза.

– Здравствуйте, мадам Бове. Как ваше здоровье?

– Старею, господин Ватель. Там болит, тут болит. А как ваши торговые дела? В прошлый раз вы так быстро уехали, что даже не попрощались. Кстати, вы не забыли, что обещали мне еще перед отъездом заплатить за комнату.

– Я заплачу сейчас.

– Вас так долго не было, что я уже начала думать, не сдать ли мне снова комнату… – сделав паузу, женщина обнажила в хитрой улыбке желтоватые пеньки зубов.

– Вы правы, сударыня. Прямо сейчас расплачусь и съеду. Мне уже предложили…

– Что вы! Что вы, сударь! – улыбка на ее лице мгновенно растаяла. – Разве вам у меня плохо?

– Нет. Но вы сейчас намекнули, что нашли нового жильца. Разве не так?

– Нет, господин Ватель. Мне никого, кроме вас, не надо. Вы мне только сейчас заплатите, как обещали.

Я спрыгнул с лошади на землю. Пока я рылся в кошельке, она мне дважды назвала сумму долга, так что мне не пришлось у нее спрашивать. Обрадованная женщина, что наконец получила обещанные деньги, завалила меня кучей сплетен и новостей по дороге к дому. В том числе упомянула какую-то свою подругу Эмму, которая видела меня с палачом на эшафоте.

– Эта старая дура утверждала, что видела вас там, когда казнили слугу дьявола! Я тоже там была, но мои глаза не столь зорки, как раньше, а стояла далеко, поэтому видела только фигуру, причем совсем не похожую на вас. Не знаю, что себе придумала эта дура! Мы с ней даже поругались по этому поводу. А как он там кричал! Жутко! Он проклинал…

– Это все интересно, – перебил я ее, – но я устал и хочу отдохнуть.

– Конечно-конечно, сударь. Только лошадь…

– Сейчас я ее отведу, но перед этим мне надо привести себя в порядок и переодеться.

– Конечно-конечно, сударь, – судя по всему, хозяйка настолько довольна тем фактом, что наконец получила долгожданные деньги за комнату, что была согласна на все. – Луи пока присмотрит за ней.