Подмена

Тэйт нащупала мою руку, ее пальцы накрыли мои костяшки, обхватили ладонь. Ее прикосновение не было грубым, но от нажатия боль прострелила руку до локтя, так что я дернулся, закусив губу.

— У тебя руки совсем холодные! — сказала она.

От тревоги, звучавшей в ее голосе, у меня еще сильнее разболелось горло. Я зажмурился до звездочек в глазах и стал молиться, чтобы она поскорее убралась отсюда, чтобы оставила меня в покое, дала мне возможность отлежаться и придумать, что делать дальше. Ее страх только подчеркивал, насколько все плохо. Лишал последних сил. Нужно было, чтобы она поскорее ушла, но у меня не было власти над ней. Даже если бы я ее обидел, назвал последними словами, она бы все равно не сделала так, как я говорю. Лицо Тэйт белым овалом плыло надо мной.

Единственным местом, где мне могли помочь, был Дом Хаоса.

— Ты… должна уйти, — сказал я так твердо, как смог.

— Что? Я не могу бросить тебя на обочине дороги! Господи, кажется, у тебя шок. Ты заболел или это травма? Кто-то должен остаться с тобой!

— Тэйт… послушай меня. Пожалуйста, найди Росуэлла и привези его сюда, ладно?

— Мэки, ты меня путаешь!

— Прошу тебя, просто привези Росуэлла.

Ей это не понравилось, но она встала (никогда в жизни я не видел ее такой испуганной) и бросилась к машине.

Когда «бьюик» отъехал от обочины, я закрыл глаза. Потом испустил жалкий прерывистый вздох чистого облегчения. Вздох получился такой слабый, что проще было представить, что он донесся откуда-то со стороны, а я тут не при чем. Что вообще все доносится откуда-то со стороны, а я просто сплю, возможно, у себя дома, и мне только снится, будто грудь сдавило так, что не вздохнуть. Воздух сделался слишком густым, а стал совсем как вода, зато земля перестала пронизывать холодом.

Я уткнулся лицом в траву, гадая, не так ли чувствуют себя люди, когда понимают, что пришла смерть.

Часть третья Неприкаянные мертвецы

Глава пятнадцатая Банкет

Я провалялся на земле, зарывшись лицом в мокрую траву под моросящим дождем, пропитывавшим мою одежду, довольно долго. Я знал, что если полежу еще немного, то приедут Тэйт и Росуэлл, которые непременно захотят отвезти меня домой или, еще хуже, в больницу.

Так что, хочешь не хочешь, нужно было вставать и двигать отсюда.

Процесс оказался мучительным и многоступенчатым, но я справился. Улица была пустынна, дождь скрадывал все приметы. Я тащился через участки света и провалы густой тени. Уличные фонари жужжали так громко, что у меня ныли суставы, когда я проходил мимо. Мало-помалу я добрался до Уэлш-стрит, потом до Орчард, спустился по склону оврага и перешел через мост.

Колени у меня подгибались, зато теперь я знал, что когда прежде задумывался о своем здоровье или шансах умереть, то даже не понимал по-настоящему, о чем идет речь. Я просто не представлял, насколько сильно хочу жить.

Земля была скользкой и раскисшей, но я упрямо ковылял, поскальзываясь, по крутой тропинке, ведущей на дно оврага. Сам шлаковый отвал был смутной расплывчатой тенью. Но никогда еще он не казался мне таким приветливым.

Я привалился к подножию холма, упершись затылком в рыхлый гравий. На этот раз со мной не было никого, кто мог бы показать мне дверь, поддержать или втащить внутрь.

Я лежал на глине и сланцах, соображая, что делать. У меня уже начали неметь руки, когда я услышал хруст шагов, но не со стороны оврага, а из-под холма. Пласт гравия отъехал в сторону, распахнулась дверь, за которой вспыхнул прямоугольник желтого света.

Это была Карлина.

— Все-таки решил прийти? — спросила она, поднимая над головой фонарь, так что мы оба очутились в кругу света. — Видок у тебя не очень.

Я кивнул, пытаясь принять сидячее положение и хоть немного отдышаться.

— Слушай, как ты думаешь, со мной могут расплатиться прямо сейчас?

Карлина стояла в дверном проеме. Фонарь светил так ярко, что я не видел ее лица.

— Что ты с собой делаешь? Ладно, неважно. Пойдем со мной.

Я кое-как поднялся на ноги и побрел внутрь.

Карлина закрыла дверь, потом повернулась ко мне.

— Что с тобой такое? Неужели у тебя нет никакого аварийного запаса?

Я помотал головой.

Она вздохнула, вытащила из кармана пузырек и отколупнула ногтем крышечку.

— Ладно, вдохни.

Карлина поднесла бутылочку к моему лицу, и я жадно вдохнул, чувствуя, как расправляются мои несчастные легкие. Это был не тот стимулятор, который я пил раньше, но меня с ног до головы обдало живительным ароматом зеленой листвы, за которым последовало судорожное, жадное облегчение от долгожданного притока воздуха.

Когда я снова смог дышать и даже выпрямился, не держась за стену, Карлина взяла меня за локоть и повела в сторону вестибюля.

— Ну что, отпустило?

Я кивнул, все еще слегка оглушенный разницей между дыханием и удушьем.

Карлина повела меня дальше, качая головой и тихонько приговаривая себе под нос:

— Нет, ну что за беда с этими мальчишками! Почему вам вечно не терпится во всем дойти до предела? Нет, ну неужели не понятно, что если ты перестал быть ходячим трупом, это еще не делает тебя неуязвимым?!