Подмена: кого я люблю? (СИ)

Мишель недоуменно уставилась на парня, не совсем понимая, к чему он клонит.

— Они другие, — начал он, и его взгляд стал вдруг каким-то мечтательным. — Они не такие испорченные, как мы, я это знаю…

— Откуда? — нетерпеливо перебила его Мишель, чувствуя, что сердце начинает колотиться сильнее. — Откуда столько уверенности?

— Знаю! — резковато произнес Робин. — Я жил в полном, извините, дерьме, и не знал, что бывает иначе. Отец безбожно пил, потом избивал мать. Это происходило ещё во время полёта сюда. Доктор Флетчер его прикрывал, они с ним дружили… Я был ещё мал, но помню, как мать без конца мазала заживляющими кремами синяки. Отец не угомонился даже здесь, хотя я так надеялся, что работа в колонии его исправит… — Робин горько усмехнулся. — Потом он начал поколачивать и меня, когда я вступался за мать. Меня это достало, я часто не приходил домой, пропускал школу. И всем вокруг было на это глубоко плевать! Учителя катали на меня заявления, а отец всё чаще поднимал руку… Честно, я был рад, когда он загнулся… — Робин выдохнул и замолчал, скривившись от нахлынувшей душевной боли, а у Мишель от сострадания сжалось сердце. Она и представить себе не могла, что буквально под боком чей-то ребенок мог проживать настолько непростую жизнь…

— А потом у меня обнаружили рак… — продолжил парень ещё более тихо, так и не подняв глаз. — Последняя стадия, безнадёга и смерть… Мне было очень обидно: почему я? Почему у других и семьи нормальные, и здоровье в порядке? Именно тогда я начал ненавидеть окружающих… Когда лежал в больнице, меня никто не навестил: ни одноклассники, ни соседи… Короче, всем было фиолетово, умру я сегодня или через пару дней…

Мишель не выдержала и накрыла ладонь парня своими пальцами, пытаясь проявить поддержку и участие, но он аккуратно высвободился и спрятал руку под стол. Застеснялся, но в глаза молодой женщине посмотрел уже спокойно. Даже виновато улыбнулся.

— Простите за это нытьё, — попытался оправдаться Робин. — Но я говорю вам это, чтобы показать ту реальность, в которой мы живём. Земляне привыкли строить из себя этаких праведников, которыми они не являются от слова совсем…

Это прозвучало настолько презрительно, что Мишель вздрогнула, но через мгновение плечи парня опустились.

— Я, конечно, тот еще грешник, и цену своим проступкам знаю. Мне на самом деле стоило бы гнить в тюрьме, но в чём я точно уверен, так это в том, что жители этой планеты лучше нас!

Лицо Робина снова посветлело.

— Я уже умирал и мучился от страшных болей, когда однажды ночью почувствовал странный зов пойти в лес. Как шёл, помню плохо, но очнулся уже посреди деревьев в почти полной темноте. И знаете, мне вообще не было страшно. Казалось, что всё вокруг сияет светом, хоть и невидимым. И этот свет ласкал меня, успокаивал, брал на себя мою боль… Я даже расплакался тогда, но больше от радости…. А потом появился ОН! Ваш муж…

Мишель едва не поперхнулась воздухом, а Робин запнулся, понимая, что сморозил что-то не то.

— То есть… я имел в виду… появился тот, кто притворялся вашим мужем, — он поспешно исправился, смутившись. — Я чётко запомнил его лицо — светлое, дружелюбное, исполненное любопытства и тепла… Он что-то говорил мне, хотя я ни слова не понимал. Но, как полоумный, я улыбался до ушей и просто наслаждался его присутствием. Не знаю, как это объяснить, но я был уверен: это существо — Ангел-Хранитель, который пришёл избавить меня от мучений. Он дал мне что-то съесть, потом потрепал по волосам, обнял и, не торопясь, довел обратно до посёлка. Я был счастлив, как никогда. Боль исчезла, душа трепетала, и я не хотел его отпускать. Даже начал уговаривать, чтобы этот «синий ангел» взял меня с собой, но он улыбнулся печально и просто ушел… Я вернулся домой другим человеком. И хотя я был ребенком, но та встреча оставила во мне очень глубокий след… — Робин выдохнул, словно устав от своей тирады, а потом добавил: — Рака не стало в тот же день. Меня выписала через неделю с пометкой «здоров», и я вернулся домой. Но… всё началось сначала. Да, честно говоря, я не смог исправиться. По-прежнему прогуливал уроки, получал нарекания, не ночевал дома, но всегда мечтал увидеть ЕГО и местный народ… В восемнадцать я остался один и устроился работать к капитану Дэвису. Те поручения, которые я выполнял с его подачи, назвать законными и гуманными было невозможно, но он хорошо платил, поэтому я просто исполнял свою работу. Хорошо, что хоть до заказных убийств не дошло…

Мишель вздрогнула и посмотрела на парня с опаской.

— Убийств? — переспросила она, начиная немного нервничать. Робин понял, что сболтнул лишнего, поэтому обезоруживающе улыбнулся и махнул рукой.

— Ой, не берите в голову! В общем, все эти годы я верил, что мы с моим благодетелем ещё обязательно встретимся. И это произошло! И вот теперь скажите мне, Мишель, — Робин внимательно всмотрелся в лицо молодой женщины. — ОН сделал вам хоть что-то плохое?

Мишель отрицательно мотнула головой, начиная догадываться, к чему парень клонит.

— А ваш настоящий муж сделал?

Со стыдом кивнула: «да».