Подмена (СИ)

Я и радовалась, и пугалась, смелости сестры. Моё горло свело спазмом, ни звука не могло прорваться, сквозь тугой комок страха и паники. Ноги противно дрожали, и почти не держали меня. Юноша скрипнул зубами, и взмахнул рукой. Все знали, что "бешеный" Сверр, скор на расправу, но я надеялась, что относительно дочери главы, он не посмеет поднять руку, но как оказалось, я заблуждалась.

Молниеносно выскочив вперед, получила довольно сильную затрещину, что свалила меня с ног. Я повалилась на землю, рукой прикрывая опухающую, левую щеку, и испуганно распахнула глаза, глядя на тяжело дышащего парня. Он смотрел на меня горящими янтарными глазами, а я в свою очередь не сводила с него перепуганного взгляда. Настороженно наблюдая, ожидая новых побоев. Но все прекратилось, стоило мне услышать рычание за спиной. Быстрый выпад Леннарта, и Сверр, скуля, отпрыгивает назад, зажимая пальцами щеку. Сквозь которые сочилась кровь, орошая подбородок, шею и одежду парня. Позади, был слышен топот ног, обернувшись, я увидела, что Вигдис стоит за спинами двоих других оборотней, которые рычали и скалились.

- Халдоррр! Этот шрам будет напоминанием тебе, когда, каждый раз ты будешь смотреться в зеркало, ты будешь помнить, что нельзя безнаказанно поднимать руку, на любого из семьи Фолке! Уяснил Сверр?! – жестко проговорил мой брат. – Благодари Отца Волка, что ты не ударил Вигдис, тогда тебе бы пришлось попрощаться с жизнью, ублюдок!

В ответ раненный юноша, только склонил голову, в знак покорности главенствующему роду. Но его взгляд, горел адским огнем, особенно сильно он жег меня. Ведь раны нанесенные оборотнями друг другу в человеческой форме, оставляли шрамы. И я была абсолютно уверенна, что Сверр обвинит меня в том, что оставшуюся жизнь, на его левой щеке, останется шрам. Шрам, что положит начало его одержимости.

Глава 3

Юный наследник рода Фолке обернулся, устрашающий оскал, вызывал страх и дрожь. Брат не совсем нежно поднял меня на ноги, и толкнул в сторону своих сторонников. Я, спотыкаясь, пошла прочь вместе с нашими провожающими. По коридорам поместья, мы передвигались быстро и поспешно. И только влетев в комнаты сестры, я поняла, почему мы так спешили.

Треск одежды и устрашающий рык, заставил меня вскрикнуть, и попятится в сторону. В страхе прижав руки к груди, я старалась слиться со стеной. Ведь большой, серый волк брата, яростно порыкивая, метался из стороны, в сторону, бросая на меня гневные взгляды. Похоже, Леннарт плохо контролировал своего зверя, это не играло ему на руку. Очень часто, оборотни рождались с сильным зверем внутри, который пробуждался раньше дня первого оборота. Опасность была в том, что зверь мог подавить человеческую половину, и захватить власть над телом. Такие двуликие, превращались в волков, и ведомые инстинктами, навсегда уходили в бескрайние леса. Это было страшно, не потому что зверь мог напасть и разорвать неугодных. Пугало то, что ты терял сам себя. Растворяясь в звере, ты просто исчезал, забывая родных, любимых, близких.

Вигдис бросилась к оборотню, но он оскалился на неё. Девочка отпрянула в страхе, и растерянно обернулась в мою сторону. Я знала обо всём этом, от матери. Как бы больно мне не было вспоминать о ней, но её наука намертво врезалась в мою память. Таким же был мой дед. Его зверь был неимоверно силён, и когда он встретил мою бабулю, в лесу он не просто плутал, его зверь почти одержал победу над ним, безраздельно управляя телом и разумом. Я не знаю точно, но бабушка, была не простой крестьянкой, мать говорила, что она была ведьмой. Болотной ведьмой. И только её волшебный голос, вернул почти потерянное сознание деда. Она выходила молодого мужчину, лаской и теплом, приручая зверя. И, он признал её своей единственной, своей истинной спутницей, своей Луной.

Многие верят, что все оборотни могут мгновенно определить свою пару, посланную им священной Луной. Чушь. Иногда она находится быстро, достаточно одного взгляда, одного вздоха, а иногда, можно прожить всю жизнь рядом со своей истинной, и узнать об этом лишь на смертном одре.

Бабушка была добра к страннику, а он её соблазнил, и похитил, унося в свою берлогу. Мать многого не знала, ведь бабушка умерла при родах. Но дар ведьмы она не получила, говорила, что когда-то он проявится у меня, но увы. Хотя песню, которую пела бабушка, моя мать пела и мне. Самое яркое, и самое доброе, воспоминание в моей жизни. Закрыв глаза, попыталась сосредоточиться, я никогда не пела её раньше, и сейчас боялась, что не смогу вспомнить слов. Но стоило мне открыть рот, как песня сама полилась, словно ласковый ручеёк, смывая яростное напряжение, которое плотным облаком, висело в комнате.

«Как подуют ветра из-за гор.

Из-за северных, что словно из стали,

К нам придет наш отец Святобор.

Он придет побеседовать с нами.

Птичьи трели смолкнут на миг,

Дикий зверь приклонит пред ним голову.