Подменённый

Должно быть, служащие внутренней стражи считали себя высшими существами, представителями некой изолированной от всего остального общества касты, которых все ненавидят, но одновременно и боятся. Так, по крайней мере, представлял себе их взгляд на окружающий мир Андрей… Или Дейл… Разницы в том, чья именно это была мысль, не было. Да и быть не могло. Способность Андрея выполнить порученное ему задание целиком и полностью зависела от того, насколько полно сможет он отождествить себя с агентом Статуса Дейлом Колтрейном, место которого он занял, и сержантом Джаггом Апстраком, роль которого ему предстояло играть. Он не должен постоянно напоминать себе, кто он такой в Кедлмаре, он просто обязан думать и чувствовать как тот, за кого он себя выдает.

Одно время куратор работ на Айвеле-5 всерьез принялся за разработку версии, сводившейся к тому, что все нити власти в Кедлмаре в конечном итоге стягиваются к Управлению внутренней стражи. Однако, как и предполагал Дейл, подтверждений этой теории найдено не было. Служащие внутренней стражи были такими же исполнителями чьей-то тайной воли, как и все остальные граждане Кедлмара. Разве что возможностей заявить о себе у них было чуть больше. И тем не менее на служащих любого из подразделений внутренней стражи распространялось то же правило, что и на все остальное население Кедлмара: дольше и спокойнее живет тот, кто четко выполняет приказы, не задавая при этом никаких вопросов.

Перелески сменялись холмистыми равнинами. То и дело попадались на глаза развалины каких-то строений. Что особенно поражало Андрея, так это огромные кучи хлама в канавах вдоль обочин дороги. Казалось, в них были представлены все виды и типы мусора, которые только можно себе вообразить, начиная от ржавых остовов разбитых автомобилей и заканчивая гниющими останками каких-то животных.

Картина вдоль обочины ничуть не изменилась и тогда, когда по краям от дороги потянулись возделанные поля. Только теперь в мусоре рылись рекины, животные, напоминающие земных собак, но отличающиеся на редкость злобным и неуживчивым нравом. Даже между собой они то и дело вступали в ожесточенные схватки, до крови прокусывая противникам жесткую, свисающую широкими складками кожу, похожую на кирзу. А уж проезжающий мимо мотоцикл вызвал у рекинов просто-таки пароксизм безумной ярости, и они с дикими завываниями бросились следом за тарахтящей машиной, выплевывающей на них клубы зловонных выхлопов. Кроме всего прочего, рекины отличались еще и невероятной настойчивостью. Они преследовали мотоцикл до тех пор, пока не падали на дороге, полностью лишившись сил. Андрею то и дело приходилось поднимать ноги, чтобы избежать хватки мощных, как у бульдогов, челюстей. От укусов его спасало только то, что звери были голодными, а потому и не особо прыткими.

За всей этой суетой невозмутимо наблюдали со стороны уродливые длинноносые слады, вьючные животные, похожие на одногорбых верблюдов с короткими хоботками, которыми они заталкивали себе в рот клочья травы и пучки сухих прутьев. Обычно они стояли поодиночке где-нибудь возле межи, неторопливо и флегматично пережевывая свою незатейливую пищу. Нападения рекинов они не опасались. Надежной защитой служила сладам как жуткая вонь, испускаемая в момент испуга, так и длинные, покрытые мозолистыми наростами ноги, удар которых мог стать смертельным не только для рекина, но даже и для человека.

Первый патруль встретился Андрею на пути вскоре после того, как он миновал небольшую убогую деревеньку, все десять домов которой стояли почему-то по одну сторону дороги. Но это были не стражи, а обычный разъезд – офицер и двое солдат. Молодой невысокий лейтенант сидел в коляске стоящего на обочине мотоцикла. Запрокинув голову, он лениво потягивал папиросу, пуская струи голубоватого дыма в сторону неба, которое к тому времени уже начало проясняться. Один солдат сидел на корточках возле переднего колеса мотоцикла, положив автомат на колени. Другой, перепрыгнув канаву, лениво пританцовывал на траве – в ухо у него был вставлен наушник, провод от которого тянулся к спрятанному в карман куртки плейеру.

Заслышав треск мотора приближающегося мотоцикла, лейтенант приподнял голову. Солдат, сидевший на корточках, не спеша поднялся на ноги и поправил ремень автомата на плече.

На всякий случай Андрей притормозил. Но лейтенант, увидев, что едет военный, махнул рукой, разрешая проезжать не останавливаясь.

И все же Андрею пришлось остановиться.

Это произошло на развилке у въезда в Афтер. В городке у Андрея никаких дел не было. Он вообще не собирался в него заезжать, рассчитывая сразу же у въезда в Афтер свернуть налево. Однако обе дороги оказались перекрыты небольшими переносными шлагбаумами, на которых красовались огромные, перечеркнутые крест-накрест синие круги – знаки «Проезд воспрещен». Чуть в стороне стояли два армейских грузовика с эмблемами внутренней стражи и несколько мотоциклов.