Подменыши

Кроме того, они обнаружили в кустах люк канализации, запорошенный листвой и палыми ветками, который вскоре всесторонне обследовали.

В день похищения был нанят мальчонка с верхнего этажа, когда-то не разрешавший им играть на пианино.

— Я могу поспорить, что ты не сможешь проехать на своем драндулете триста метров за три минуты, — сказала ему Белка, показывая на его велосипед, купленный, вероятно, в свое время еще маленькому царю Соломону.

Конопатый велосипедист подумал немного, наморщив чумазый нос.

— А триста метров это сколько?

Она показала ему на стоящие неподалеку дымящиеся мусорные контейнеры.

— Примерно как до помойки и обратно.

— До помойки и обратно я даже спиной вперед добегу за три минуты. Так-то! — выдал он с видом бесконечного превосходства над хорошей, но глуповатой девушкой.

— Не знаю, не знаю, я бы не смогла.

— Ты медленная, — подвел он черту под разговором.

Поспорили на арбуз.

В тот же день, вскоре после того, как на аллею парка вошел де Ниро, позади него появились Эльф с конопатым гонщиком. К велосипеду сзади была привязана консервная банка со множеством дырок и вложенной внутрь тряпкой, густо намоченной экстрактом собачьей течки. От банки действительно пованивало.

— А это еще зачем? — изумился мальчишка.

— Так эффектней.

— Отвяжи, чё она громыхать будет?

— Арбуз нужен? Тогда давай вперед. Серафима будет за поворотом. Время пошло.

Велосипед сорвался с места, дребезжа разболтанными частями и грохоча привязанной жестянкой. Вскоре он поравнялся с де Ниро, собака принюхалась и что есть мочи рванула следом.

— Танцор, стоять! — тут же раздался голос хозяина.

— Как бы не так, — пробормотал Эльф, наблюдая издали. — Физиология…

Неподалеку раздался радостный смех. Смеялись взахлеб, по-детски, с повизгиваниями. Эльф оглянулся. Неподалеку стоял тот самый сумасшедший, которого он спас от прыжка на рельсы. Сейчас в нем не было ни капли той тоски, что привела его к мосту над рельсами, напротив, он радовался, как ребенок, хлопал в ладоши и хохотал, зажимая рот руками и показывая на банку, нелепо скачущую по неровному асфальту вслед за велосипедом. Когда он радовался, все безумные черты его исчезали, оставляя просто странного ребенка-переростка, на которого по какой-то причине надели взрослый мешковатый костюм.

Продолжая радоваться, безумец пошел прочь от Эльфа, временами подпрыгивая и сбивая ладонью оставшиеся на ветвях желтые листья. Эльф смотрел ему вслед, пока тот не скрылся за деревьями.

А Танцор меж тем несся за банкой в соответствии со своей собачьей природой, уши развевались по ветру, запятая хвоста резво торчала вверх. Инстинкты вопили в его маленькой коричневой головенке, призывая плодиться и размножаться. Запах вцепился в нос, словно злой жук, и от этого было свежо и волнительно. Вскоре они скрылись за поворотом аллеи, по обеим сторонам которой густо росли кусты.

На обочине неожиданно появилась Белка. Она резво наступила на нитку, привязывавшую банку к заднему крылу, и та оборвалась. Песика занесло, он, загребая лапами, сделал несколько неуклюжих шагов, пытаясь затормозить и развернуться на полном ходу, шлепнулся на брюхо и, наконец, подошел к банке виляя хвостом и принюхиваясь. Серафима подхватила его поперек длинного туловища, забрала банку и нырнула в кусты. Такс зарычал и потянулся зубами к её руке, но она ловко зажала ему пасть. За кустами она бросила все, что принесла, в открытый канализационный люк, с усилием закрыла крышку, кинула сверху веток и листьев.

— Живо домой, саранча, я за арбузом, — крикнула она остановившемуся в недоумении велосипедисту.

Тот не заставил себя ждать, надул пузырь из жвачки и, весело надавив на педали, рванул к выходу из парка.

Под землей Сатир аккуратно поймал Танцора, погладил его по мордочке, включил фонарь и, низко сгибаясь, пошел по тоннелю. Потом, чертыхнувшись, вернулся назад, схватил вонючую банку, отчего пес нетерпеливо заскулил, и с силой швырнул её в боковой ход. Оттуда раздался плеск воды. Такс тут же успокоился и сидел, даже не делая попыток вырваться, словно знал Сатира бог знает сколько лет.

Серафима снова нырнула в кусты и, время от времени оглядываясь назад, легко и весело побежала меж деревьев. Она убежала уже довольно далеко, когда из-за поворота появился де Ниро. Он огляделся, пытаясь найти свою собаку.

— Танцор!

Никакого ответа.

— Танцор!

Он закурил, стараясь сохранять спокойствие, еще раз огляделся и стал продираться сквозь пожелтевшие заросли, по счастью, с другой стороны дорожки от уходящей Белки. Через полчаса метаний по парку, он остановился, со злостью швырнул об асфальт зажигалку и крикнул нечто на гортанном наречии своего племени. Вскоре от парка в сторону Скатертного переулка гораздо быстрее, чем обычно, пронеслась красная «Феррари».