Поднебесная

Это было начало. Можно сказать, что это началось еще у Куала Нора, когда Бицан шри Неспо привез ему письмо. Или в Чэньяо, когда губернатор Второго и Третьего военных округов пытался завладеть им и его конями, и даже послал к нему ночью свою дочь. Шелковый намек на то, что может произойти дальше.

Можно сказать, что четкого начала чего-либо никогда в жизни не бывает. Разве только в тот момент, когда ты делаешь первый свой вдох в этом мире.

Или можно сказать, что это начинается сейчас.

Потому что Блистающая и Высокая Спутница также носит титул Драгоценной Наложницы, и зовут ее Вэнь Цзянь. Двор не стал ждать, пока он доберется до Синаня. Он сам пришел за ним.

Тай плеснул на лицо воды из таза. Поспешно подвязал волосы, потом сделал это заново, но получилось не намного лучше. Потер пальцем зубы. Воспользовался ночным горшком. Прицепил мечи, надел сапоги и подошел к двери. За мгновение до того, как открыть ее, ему в голову пришла одна мысль.

– Вэй Сун, прошу тебя, отзовись.

Молчание. Тай перевел дыхание. Ему действительно не хотелось входить в конфронтацию, но…

– Управляющий, где моя каньлиньская телохранительница?

Управляющий, стоящий за дверью, прочистил горло. Тем не менее голос его звучал так же ровно, как и прежде:

– Блистающая и Возвышения Спутница не всегда благосклонно относится в каньлиньским воинам, мой господин.

– Не все к ним так относятся. Но какое это имеет отношение к данным обстоятельствам?

– Ваша телохранительница упорно пыталась помешать нам постучать в вашу дверь.

– Это входило в ее обязанности, так как я спал. Еще раз спрашиваю: где она?

Колебание.

– Она здесь, конечно.

– Тогда почему она мне не отвечает?

– Я… я не знаю, мой господин.

Зато Тай знал.

– Управляющий, до тех пор пока Вэй Сун не отпустят те, кто ее держит, и пока она не поговорит со мной, я не открою эту дверь. Не сомневаюсь, что вы можете ее выломать, но вы говорили об уважении и учтивости. Жду от вас и того, и другого.

Не самый приятный способ начать день. Он услышал быстрые, тихие переговоры снаружи. Он ждал.

– Господин Шэнь, – наконец услышал он ее голос. – Мне стыдно. Я не смогла помешать им нарушить ваш покой. – Они, должно быть, держали ее. А она отказывалась говорить, пока ее не освободят.

Тай открыл дверь и окинул взглядом сцену перед ним. Управляющий согнулся в поклоне. В утреннем свете стояла дюжина солдат. Двое были ранены; один из них лежал на земле, ему оказывали помощь, второй стоял, но держался рукой за кровоточащий бок. Оба, как он с облегчением увидел, кажется, не сильно пострадали. Сун стояла среди них. У нее отобрали мечи. Они лежали рядом с ней. Голова ее была опущена.

Очевидно, она дралась за него с императорскими солдатами. Тай увидел двух других его ночных охранников. Они стояли на коленях в стороне, целые и невредимые.

Солдаты Тая, намного превосходящие численностью вновь прибывших, столпились на середине двора. Но разница в численности не имела значения. Этот управляющий возглавлял гвардейцев императора Тайцу, да правит он счастливо тысячу лет на Троне Феникса. Это были отборные солдаты дворца Да-Мин. С ним не сражаются, им ни в чем не отказывают, если ты не хочешь, чтобы твою голову надели на копье и выставили у городских ворот.

Тай увидел среди своих солдат поэта. Цянь сегодня утром не выглядел любопытным и насмешливым. Он казался обеспокоенным и настороженным, хоть и взъерошенным, как всегда: волосы растрепаны, пояс перекошен.

Во дворе позади них собралась толпа. Люди сбежались рано утром, чтобы посмотреть, что происходит и почему здесь придворная стража. Кого они пришли схватить, или вызвать, или кому оказать почет.

Второй сын генерала Шэнь Гао, бывшего Командующего левым флангом на Усмиренном западе, осторожно произнес:

– Управляющий, вы оказываете мне слишком большую честь.

Управляющий отработанным движением распрямился после поклона. Он был старше Тая, у него было мало волос, только бахрома по бокам головы. Он отращивал тонкие усики, вероятно следуя моде. Меча он не носил. Черное платье гражданского чиновника, красный пояс его ранга, у пояса ключ, символизирующий его должность.

В ответ на слова Тая управляющий снова поклонился, на этот раз – приложив кулак в ладони. Они обставили это очень официально, подумал Тай. Это действовало ему на нервы.

Внезапно он мысленно увидел картину яркую, словно написанную искусным мастером, картину гор, окружающих Куала Нор весной и вздымающихся все выше и выше. Людей нет, одни птицы, горные козы и овцы на склонах, и еще озеро внизу.

Он тряхнул головой. Посмотрел налево и увидел ожидающий его паланкин. Тай заморгал. Паланкин был ослепительным. Он сверкал на солнце. По сравнению с ним вчерашняя карета Рошаня была похожа на базарную повозку крестьянина.