Поднять Атлантиду

— Я бы не стал называть небольшую аварию такими громкими словами. Нарушения прав человека! Вот уж действительно!

Ветхим носовым платком он смахнул пот с бровей. Серена успела заметить монограмму. Печать президента Соединенных Штатов. Надо думать, сувенир от какого-то нефтепромышленника.

— Получается, это не ваша компания построила армейские бараки на 13-м посту? И это не здесь пытают людей? — напирала она, поглядывая на полковника-индонезийца. — И не от вас армия получила тяжелую технику, чтобы выкопать рвы под расстрелянных на холмах Сентанг и Тенгкорак?

Теперь Хаккетт по-иному смотрел на Серену. Будто от нее, а не от нефтяного пятна исходила угроза.

— Чего вы добиваетесь, сестра Сергетти?

Полковник сам ответил за женщину:

— Она хочет, чтобы «Экксон мобил» и «ПТ-Арун» разделили участь «Денок-Кофе» с Восточного Тимора. Это ее рук дело.

— То есть разорвать хватку картеля, которым заправляет индонезийская военщина, и дать людям шанс торговать по рыночным ценам? Гм… Любопытная мысль. Спасибо. — И Серена насмешливо поклонилась.

Хаккетт явно терял терпение.

— Мне лично наплевать, если тиморцы вместо «Денока» предпочли стать рабами «Старбакса». Это их проблемы. Но когда вы, сестра, вынудили армию уйти из кофейного бизнеса, они с особым интересом взялись за наш.

— А вот кое-что еще, — вмешался полковник, протягивая ей лист бумаги. — Скатертью дорожка.

Факс из Джакарты. Серене пришлось дважды его перечитать, чтобы поверить. Индонезийский епископ Карлос, лауреат Нобелевской премии мира от 96-го года, сообщал, что Рим срочно затребовал доктора Сергетти.

— Меня вызывает папа?

— Римский папа, понтифик, викарий Христа, его святейшество — как хотите, так и называйте. Мне без разницы, я баптист, — усмехнулся мистер Хаккетт. — Не забудьте только, что вам сильно повезло выбраться отсюда живой.

Она молча развернулась к вертолету и тут увидела, как солдаты оттаскивают прочь кронштейн, демонтированный вместе с ее телекамерой. Серена стиснула зубы.

— А люди? Народ Ачеха? — горько спросила она мистера Хаккетта, отбиваясь локтем от полковника, который все норовил подтолкнуть ее к джипу. С вертолетом, видимо, придется распрощаться. — Вы ведь не можете вечно делать вид, будто ничего не происходит?

— А зачем мне делать какой-то вид? — ухмыльнулся Хаккетт, насмешливо махая ей вслед. — Если нет в новостях — значит, ничего и не было.

Через двадцать четыре часа Серена уже пряталась на заднем сиденье черного седана, пока старик Бенито пытался нащупать проход в галдящей толпе сердитых демонстрантов и телерепортеров на площади Святого Петра. Казалось невероятным, что ее скромная персона могла вызвать такую бурю негодования. И тем не менее происходящее снаружи было адресовано именно ей.

В свои неполные двадцать семь лет Серена уже успела нажить целый сонм врагов из числа нефтепромышленников, лесозаводчиков, магнатов от биохимической индустрии и всех тех, кто ставит прибыль выше интересов людей, животного мира или экологии в целом. Увы, приходится признать, что из-за ее действий кто-то обязательно терял работу. И этих «кого-то» набралось уже очень много, если судить по бурлящему скопищу.

В городской среде Серена привыкла носить своего рода униформу из костюма от Армани с дизайнерскими кроссовками на толстой подошве. Совершенно неуместное одеяние для бывшей послушницы ордена кармелиток. Что и требовалось доказать. Газетчики, с оглядкой на мать Терезу, уже научились называть ее «Мать-Земля», а со славой пришло и политическое влияние. А как иначе масс-медиа, светский мир и в конечном итоге сам Рим могли отнестись к ней серьезно?

Что касается Бога, то здесь совсем другой вопрос. Серена понятия не имела, что Господь мог о ней думать, да и вряд ли хотела это знать.

Через расчерченное дождевым и каплями стекло Серена молча наблюдала, как ватиканская полиция теснит толпу, не забывая при этом о папарацци. И вдруг, как гром с ясного неба — ба-бах! — да так громко, что она невольно подскочила. Один из демонстрантов ухитрился прорваться сквозь кордон и крепко врезал своим самодельным плакатом по ветровому стеклу: «ИЩИ СЕБЕ ДРУГУЮ ПЛАНЕТУ, МАМАША-ЗЕМЛЯ!»

— Думаю, они по вас соскучились, синьорина, — заметил водитель, стараясь тщательно выговаривать непослушные английские слова.

— Да, Бенито, они ведь неплохие люди, — кивнула девушка, печально глядя в толпу. Разумеется, Серена могла ответить на итальянском, французском, немецком и еще добром десятке языков, но, насколько ей помнилось, Бенито хотел поработать над своим английским. — Просто испуганные. Им надо семьи кормить. Вот и ищут козла отпущения, на кого можно свалить вину за безработицу. А я попалась под руку.

— Только вы, синьорина, умеете благословлять своих врагов.

— Нет, Бенито, врагов не существует. Есть только нехватка взаимопонимания.

— Святая праведница… — Бенито поиграл бровями, заруливая в ворота и оставляя наконец толпу позади. Машина покатилась по извилистой дороге.