Поднять перископ

— Для начала переговорю с адмиралом Макаровым. Это единственный здравомыслящий адмирал в России на сегодняшний день, слово которого имеет реальный вес. К сожалению, он должен погибнуть в самом начале войны от подрыва броненосца «Петропавловск» на японской мине. Я постараюсь этого не допустить. Всей правды поначалу рассказывать не буду, постараюсь сначала убедить его в том, что мои слова — не вымысел. Потому что без поддержки Макарова у меня ничего не получится. Если он поверит и решит помочь, то надо с его помощью добиться в кратчайшие сроки строительства флотилии подводных лодок хотя бы старого типа — 1917 года. Одновременно развернуть производство торпед для них и подготовку экипажей. Я могу помочь и в строительстве и в подготовке людей, так как занимался и тем и другим. Организовать производство и доставку топлива для лодок. Здесь проблем нет. У нас есть нефтепромыслы Каспия, и завод Нобеля уже начал выпуск дизелей.

Правда, они еще мало похожи на те, что будут применяться на лодках, но начало положено.

Его можно заинтересовать тем, что оформить патент на двигатель и передать права ему за небольшой процент. Но с условием в течение пяти-шести месяцев предоставить серийные образцы для новых лодок и обеспечить бесперебойное снабжение запасными частями и топливом. Топливо, которое используют в дизелях, уже научились получать из нефти. Все электрооборудование можно на первых порах закупить в Германии, там это развито очень хорошо. И к январю 1904 года мы должны иметь на Дальнем Востоке флотилию подводных лодок, готовую нанести удар по японскому флоту и парализовать все судоходство вокруг Японии. А я вполне могу сыграть роль тайного советника при командире этой флотилии, так как сейчас я опять — прапорщик военного времени, а не фрегаттен-капитан, командир подводной лодки и ветеран подводной войны. Находясь на неприметной штабной должности, смогу оказать помощь командиру флотилии в ее боевом применении, и никто ничего не заметит. Но опять-таки, нужна помощь Макарова. Чтобы мои слова не игнорировались, а принимались безоговорочно к исполнению. Возможно, придется открыть часть правды командиру флотилии, чтобы он не думал, будто имеет дело с непонятным выскочкой в чине прапорщика. Тогда, возможно, война закончится, так толком и не начавшись.

— Грандиозно, Миша. Грандиозно и невыполнимо. Сам знаешь, как у нас трудно пробить что-нибудь новое. А тут фактически рождение нового класса военных кораблей. Даже если Макаров тебе и поверит, так ведь он — далеко не последняя инстанция. И деньги для всего этого потребуются огромные. Плюс недостаток времени. Об этом ты думал?

— Думал. И придумал запасной вариант. Но тут опять-таки потребуется помощь Макарова.

— И какой это вариант?

— Я уже говорил, что пять лет прожил в Китае и занимался контрабандой опиума. Уж прости, папа, но с твоими английскими и французскими коллегами у меня были очень напряженные отношения. Так же, как с английской и французской полицией. Но мне нужны были деньги на осуществление моего плана. И теперь они у меня есть. Вот в этой шкатулке — обработанные бриллианты на сумму около пяти с половиной миллионов английских фунтов в ценах 1931 года…

— Сколько?!

— Около пяти с половиной миллионов фунтов. Не думаю, что сейчас цены отличаются очень сильно. И на эти деньги я вполне смогу построить одну лодку и снарядить ее. Причем еще и останется.

— Миша, но ведь это целое состояние!!! И ты хочешь выбросить его на ветер?!

— Ну, во-первых, не выбросить, а построить подводный корабль, аналога которому в мире еще нет. Во-вторых, не думаю, чтобы постройка обошлась дороже полутора — двух миллионов. А скорее всего, еще меньше. То есть больше половины этой суммы все равно останется. В-третьих, если все оставить как есть, то мы потеряем абсолютно все, когда большевики придут к власти.

— Но как ты собираешься построить военный корабль?! Кто позволит это частному лицу?! И где?