Подняться из могилы (ЛП)

Благодаря мега Мастеру вампиров и его соратникам из нежити, теперь мы не могли, даже если бы Кости, и я вернули полную силу. Не говоря уже о Мари; котельная шипела от сил, исходивших от четырех Стражей Закона и трех членов совета. В любую секунду мог начаться дождь из икр.

– Как ты мог?

Слова были произнесены с большим трудом, поскольку подбородок был неподвижен. Мари и другие вампиры не нашли бы нас, не улыбнись им удача. Только Менчерес знал, куда мы собираемся.

Веритас шагнула вперед, ее белая туника зашелестела от всей сверхъестественной энергии в воздухе.

– Менчерес сделал для вас все, что мог. В обмен за ребенка, ваша ложь останется безнаказанной.

– Мы не просили твоей чертовой помощи! – прогремел Кости.

Менчерес тяжело выдохнул.

– Ты нет, но как соправитель нашей линии я не мог позволить втянуть вам наших людей в войну. Чтобы ни произошло, результат был бы тот же. Сейчас или позже ребенок умрет. Таким образом, будет потеряна всего лишь одна жизнь вместо многих тысяч.

Все мое тело дрожало от ужасных чувств, терзающих меня. Если бы у меня осталось хоть немного силы, голова Менчереса слетела бы с плеч при этих словах.

– Пожалуйста, не делайте этого.

Мой голос надломился от ненависти и страха, бурлящих во мне. Я хотела зарезать всех, а не умолять, но с моим неподвижным телом и исчерпанными способностями, все, что мне осталось это просить.

– Пожалуйста. Мы заберем ее отсюда. Вы никогда больше не увидите ее снова, и не будет войны, я обещаю!

Тейт тут же издал мычание, для него это единственный способ выразить свою просьбу, совпадающую с нашей. Менчерес его полностью заморозил.

– Другого выхода нет, – сказал член совета, который увеличился вдвое словно Гендальф из Властелина Колец. Затем он втянул воздух, пройдя дальше в комнату и приблизился в телу Трува.

– Вонь серы этого демона повсюду.

– Вы собираетесь убить ребенка, и находите запах демона более неприятным? – Тон Яна был резким. – Вы называете себя защитниками нашей расы, но я вижу перед собой лишь трусов.

– Молчать, – приказал седовласый вампир. Затем он повернулся к Стражу Закона с растрепанными черными волосами и средиземноморскими чертами лица.

– Тонос.

Вампир вынул изогнутое серебряное лезвие, которое было больше моего предплечья. Затем он подошел к Кейти и схватил ее за волосы. Веритас отвернулась, ее рот сжался.

– Не надо, пожалуйста! – закричала я. Мои зубы рвали нижнюю губу до крови, но, хоть я с отчаянием попросила Остатки появиться, ничего не произошло. Трув слишком много выпил из меня.

Слезы полились из моих глаз, розовая пелена застилала зрение, быстро став алой.

– Подожди, – приказала Мари.

Появилась надежда, когда Тонос остановился, злобно подняв длинный клинок. Двойник Гендальфа поднял бровь, но кивнул, соглашаясь.

Мари подошла ко мне, вытирая мои глаза быстрым, но нежным движением.

– Ты не можешь плакать, Жница, – сказала она очень тихо, чтобы кроме меня никто не услышал ее. – У тебя моя сила. Если ты плачешь, то обрекаешь свою дочь на ту же участь что и дядю. Сейчас тебе нужно быть сильной. Это единственное, что ты можешь сделать для нее.

Отчаянная надежда пронзила меня. Это верно, если я заплачу, то кровь в моих слезах вернет Кейти в качестве призрака! Один безумный момент я смаковала эту мысль. Если это единственный шанс, благодаря которому мы можем быть вместе, я воспользуюсь им. Я видела других детей-призраков, и они не выглядели несчастными...

– Котенок.

Мой взгляд переместился с Мари на Кости. Он уставился на меня, выражение его лица в равной степени отображало суровость и горе.

– Не надо, – просто сказал он.

Тогда боль взорвалась во мне, такая всеобъемлющая, что я почти почувствовала искупление вины. Конечно, я не могла сделать это. Я бы приговорила Кейти к более жестокой судьбе, чем приказ этих безжалостных ублюдков, что хуже, по той же причине. Эгоизм.

Они хотели покончить с угрозой войны легким путем, вместо того чтобы посмотреть глубже в проблему... что после десятков тысяч лет у вампиров и гулей все еще осталось глубокое недоверие друг к другу, поскольку они разные расы.

Зачем пытаться решить их скверные, основывающие на предрассудках споры, когда каждые несколько сотен лет, они могли убивать любого, кто напоминал им об этом?

Я хотела, чтобы моя дочь была со мной, но, в отличие от них, я бы выбрала трудный путь. Тот, который причинит большую боль мне вместо нее. Если бы я только могла быть матерью для нее на несколько следующих секунд, то уверена, что не провалилась бы.

Мари была права. Это все, что я могла сделать для дочери.

С резким вздохом, я подавила слезы. Затем призвала всю свою силу воли, чтобы удержаться от новых. Когда наконец-то мои глаза просохли, я кивнула как смогла.

– Я понимаю.

Мари коснулась моего лица. Не для того чтобы вытереть случайную слезу, её не было. А как бы благословляя.

– Ты достойный противник, – тихо сказала она.

Затем она развернулась и ушла, занимая место рядом с советом вампиров и Стражами Закона. Внезапно я заметила, что они выстроились в одну линию позади Тоноса.