Подо льдами кометы

Вся стена была исписана какими-то значками, похожими на группы черточек. Тысячи их были в виде отдельных символов, состоящих из двух, трёх, четырех черточек, образующих аккуратные квадраты размером десять на десять символов, несущих информацию смотрящему на них. Они сопровождались изображениями, до ужаса похожими на чертежи. Причём наверное даже школьник, интересующийся космонавтикой с лёгкостью смог бы увидеть в этих чертежах устройство космической станции с её галереями жилых и научных отсеков. Да и с близкого расстояния Брэдли также обнаружил, что стенка вовсе не ледяная, а металлическая. Прозрачный лёд лишь покрывал серебристый блестящий металл.

– Что за чертовщина? – тихим голосом спросил Брэдли. – Ты же это тоже видишь, коллега, да?

– Ага-а… – только и смог ответить ошарашенный Луговой. – И знаешь, что ещё более странно, тёзка?

– Что же?

– Я, кажется, могу это прочесть… – неуверенно, чуть ли не под нос ответил Луговой.

– Прочесть? Каким образом? Это же… Язык инопланетян!

– Может, и так. Но эти значки очень похожи на клинопись. Мой отец…

– Ты говорил, он был академиком.

– Да, академиком, – Луговой подошёл поближе к участку стены, – специалистом по древнему Двуречью – Ассирии, Вавилону, Шумерам. И я видел в детстве, как он переводил эти тексты. Вот тут, кажется, написано, – Андрей принялся читать символы, водя вдоль них указательным пальцем, – «Путь», э-э-э… «Смотреть», э-э-э… «Стена»… «Земля»… «Вн-Вниз»…

– Реб-бята, ч-что вы там н-нашли? – раздалось в наушниках Лугового и Брэдли.

– Хуго! – хором воскликнули они. – Как мы могли про него забыть!

– Вот что, Эндрю, – предложил Брэдли, – давай всё-таки пробовать выехать на планетоходе на поверхность. Тут такой крутой подъем… Надо использовать маршевые двигатели. Хуго станет только хуже со временем.

– Со включёнными движками будем выезжать? – с ехидной улыбкой спросил Луговой. – Узнаю того сумасшедшего Брэдли, распугавшего пролетом на сверхзвуковой скорости народ на авиашоу в две тысячи пятьдесят девятом!

– Да и Вы, коллега, много интересных вещей на гиперзвуке вытворяли на испытаниях нового шаттла! Ладно, хватит пустых разговоров, идём к роверу! Ты же тоже сфотографировал стену?

– Да-а, конечно, пошли, тёзка…

Луговому было до жути любопытно, какие же секреты таят в себе загадочные рисунки, – в нём просыпалась кровь специалиста по древностям, унаследованная от отца. Тем более что справа от стенки он разглядел проход, ведущий куда-то в глубь кометы. Но долг командира обязывал его позаботиться о своих подопечных, один из которых истекал кровью. Скрепя сердце он развернулся и последовал за Брэдли к планетоходу.

***

По пути к роверу в наушниках начал раздаваться треск помех. Сначала космонавты не придали этому особого значения, но уже через пару минут в эфир начали пробиваться словоподобные звуки:

– Пл… то…д… Отв… Галл…

– Ты это слышал, Брэдли?

– Да, неужели это?..

И в следующий момент над пробоиной во льду вспыхнул луч света. Космонавты подбежали к роверу и увидели «Галлей-2», зависший метрах в пятидесяти над дырой.

– Планет… ответ… «Галлею»! – раздался в эфире встревоженный голос Фьюме.

– Кармене! – радостно закричали Луговой и Брэдли. – Ты нас нашёл!

– Си, сеньоре! – не менее радостно ответил Фьюме. – Я увидел сноп искр и подумал, что вы в кратере. Ну, я почти угадал! Как вы там?

– Мы с Луговым целы, а вот Хаусфельд ранен. Ровер не повреждён, планируем выезжать по ледяному склону.

– С включёнными двигателями, да? – в свою очередь поинтересовался Фьюме.

– Ну конечно, коллега! – ответил Брэдли. – А ещё наш Эндрю, кажется, нашёл инопланетную цивилизацию.

– Что? Что он сказал, Андрей? Там, между прочим, Хуго плохо, а Брэдли, как всегда, шутит о ненужном! Давайте выбираться оттуда, живо, живо! – В жилах Фьюме просыпалась горячая тосканская кровь.

– Ты, Кармене, прав, мы уже готовимся к выезду. Но мой тёзка тоже прав: мы тут нашли… Нечто! Нечто действительно не из нашего мира!

Я понял, Брэдли, что там написано: «Путник, смотрящий на эту плиту, пройди по карте в тоннели судна». Это приглашение, Эндрю. Кто-то оставил его много лет назад. И получается, что комета была обитаема кем-то, – Луговой сам с трудом верил своим выводам, но факты были налицо.

Спустя двадцать минут, когда Хуго получил очередную дозу обезболивающего и всё оборудование было должным образом зафиксировано, Брэдли и Луговой заняли свои кресла.

– Ну что, пора бы уже и домой, тёзка? – спросил Брэдли. – Кармене, захваты готовы?

– Конечно! Поймаю вас, как тунца в море!

– Нам нужно будет вернуться сюда, Брэдли, – тихим голосом произнёс Луговой. – Вот только вылечим Хуго – и обязательно слетаем сюда вновь. Мне что-то подсказывает, что мы должны исследовать эти тоннели.

– Мы вернемся, коллега! Обязательно вернёмся! Держись, комитет по финансированию космических программ! «Галлеев» теперь точно будет не три и не четыре, а все десять, наверное! – с предвкушением рассуждал Брэдли. – А нам пора домой! Готов, Эндрю?

– Да. Заводи, едем наверх…