Подобно солнцу

16 декабря суда оснастили новыми парусами. Умелые руки вышили на них инсигнии святого Иакова Компостельского и сделали надпись: «Сии суть символы нашего счастливого плавания». Подготовка к отплытию радует не всех. Альмансор тщетно пытается убедить капитанов остаться, но в результате просит, чтобы ему отдали арбалеты, он уже успел опробовать их в деле, а также другое оружие. Среди моряков нашлись бы такие, кто охотнее остался бы на острове, так как они «боятся голодной смерти». А султан под конец получает много аркебуз, арбалетов и четыре бочонка пороха. для себя испанцы запасают фрукты, вино, птицу, коз, рис, саго, восемьдесят бочек воды, пока ни на палубе, ни в трюмах, предназначенных для провизии, вообще не остается места. Путешественники были вынуждены даже отказаться от восьми из десяти бахаров гвоздики, которую раджа острова Бачан хотел преподнести испанскому императору. «Он посылал ему также чучела двух очень красивых птичек. Они приблизительно такого же размера, как голубь; головка маленькая, клюв длинный, лапки толщиной с писчее перо и длиной не больше пяди. У них нет крыльев, вместо них длинные взъерошенные перья самой различной окраски. Хвост такой же длины, как у голубя, все перья темных расцветок, кроме тех, которые находятся на месте крыльев. Эти птицы летают только тогда, когда подует ветер и снесет их’ с места. Нам говорили, что они появились из сада Эдема, и называют их “болон диуата”, что означает “божья птица”».

Это действительно райские птицы. Продажа чучел этих сверкающих роскошным оперением птиц, именуемых по-малайски «буронг девата» и обитающих на Новой Гвинее, Хальмахере и Молукках, долгое время оставалась выгодной статьей дохода, так как считалось, что их владельцы всегда, в любой беде остаются целыми и невредимыми. С остатками флотилии Магеллана в Европу попали пять чучел райских птиц и произвели там неизгладимое впечатление. Но как мы узнаем, тех, кто их везет, они не избавили ни от лишений, ни от смерти.

В среду 18 декабря 1521 года все готово к отплытию. Расставание дается не легко, поскольку, несмотря на то что жизнь на Молукках протекала далеко не так миролюбиво и беззаботно, как представлял себе гуманист Тансильван, острова все-таки предоставили испанцам разрядку и отдых, выздоровление и драгоценный груз. Ловкий льстец Альмансор сетует, что у него на душе как у брошенного дитяти. Прочие князья острова также не скупятся на аналогичные признания и клятвы в верности. Преподносятся прощальные дары, например искусно гравированное индийское оружие, белые и красные попугаи, пчелиный мед и многое другое. Вслед за этим знать островов Тидоре, Тернате, Хальмахера и Бачан не дает лишить себя удовольствия и сопровождает каравеллы до ближнего острова Маре, где уже несколько дней сто человек заняты рубкой леса и заготовкой дров для флотилии на обратную дорогу. В путевых записках говорится и о многих молодых мужчинах, отправляющихся вместе с моряками в Испанию. Не вполне ясно, делают они это добровольно или, воз1ожно, разделяют судьбу того, про которого известно, что раджа острова Бачан приказал доставить его на борт в качестве подарка императору.

Первыми выбирают якорь на «Виктории». Северо-восточный муссон надувает ее паруса, на которых красуются кресты и полная надежды надпись. Бессчетные лодки-прау местных жителей составляют ее эскорт. Вот уже вышли в открытое море, вдруг с «Тринидада» раздаются крики, там в последний момент обнаружили течь, через которую вода непрерывно поступает в нижние помещения трюма. «Виктория» поворачивает назад, наступают часы, целый день изнурительного труда. Часть груза должна быть снята с судна, весь груз — перераспределен. Вахтенные у помп сменяются непрерывно. Тем не менее вода продолжает прибывать, и даже ныряльщики, присланные Альмансором, не могут найти повреждение. Султан обещает вызвать с другой стороны острова ныряльщиков за жемчугом и, утешая, расхваливает их способности и возможности. Они прибывают 20 декабря и действительно очень умело принимаются за дело. Они ныряют и плывут вдоль корпуса корабля с распущенными волосами, чтобы тяга воды указала дорогу к месту течи, но через час даже они вынуждены признать, что поиски оказались тщетны.