Подобно войне за веру

– Так и будет. Правда. Но пробьет и ваш час. Звания преходящи. – Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

К чему бы все это, подумал он. Впрочем, он знал. По каким-то причинам Ультине Фрейер приходилось доказывать то да се не меньше, чем Тристину. А возможно, и больше. Хорошего в этом, конечно, мало. Несмотря на несколько острый нос, ему понравилась ее внешность. И ее осведомленность. Она напомнила ему Салью. Он подумал, а что нынче поделывает сестрица, и прищелкнул языком. Праздные размышления не дадут ответа. Он устроился поудобней и тоже закрыл глаза.

– Клисинское депо! – провозгласил сержант от дверей. Тристин рывком пробудился, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ультина выходит из дверей экипажа в челночное депо. Он встал и потянулся, предоставив другим выйти раньше себя. Судя по имплантату, было только 07-15, у него более чем достаточно времени, дабы что-нибудь поесть, прежде чем он обязан будет явиться в медцентр Службы в 09-00.

Туннель, ведущий из депо, имел двойную ширину, почти двадцать метров от стены до стены, с бортиком справа от Тристина, восточным бортиком, украшенным каштановой полосой. Ближайшие к стене пять метров были отведены для электроскутеров и открытых пассажирских тележек. На каждой такой тележке имелось три скамеечки, программа побуждала открытые экипажи приостанавливаться примерно через каждую четверть кайя. Тристин не стал забираться в тележку, в отличие от большинства сослуживцев, и зашагал пешком от депо, расположенного под центром Клисина, на юг к жилым куполам. За свои увольнения он усвоил, что лучшие кафе находятся там. На юге хватало поперечных пешеходных туннелей, ведущих в западный Купол. Вообще-то термин «купол» не соответствовал действительности, ибо каждое такое сооружение стояло под поверхностью.

Несмотря на то, что культура на Маре ютилась в помещениях и, как правило, под слоем грунта, большинство здешнего люда отличалось более смуглой кожей, чем у Тристина. Неудивительно, Эко-Техам достался весьма пестрый генофонд, и это еще скромно сказано. И хотя он не вздымался над средними Эко-Техами со своими 195-ю сантиметрами, но все же ростом превосходил большинство сограждан. Однако старался не горбиться.

Он прошел мимо первого ресторана, Туннельного Кубического, ибо тот был полон, и люди из Службы сидели почти за каждым столом. Пройдя еще полкайя на юг по туннелю, он вступил в «Бархатец», где оказалось занято менее половины столиков. Изучив меню, он понял, почему. Цены здесь были на добрую треть выше, чем в Кубическом. В надежде, что это означает лучшую пищу, он набрал заказ на здешней консоли: настоящие яйца, поджаренный белый хлеб из водорослей и бурая картошка. Картошку можно выращивать почти везде. Консоль проверила его отпечаток большого пальца и личный код и одобрительно прогудела. Тристин забрал свою карточку с данными и прошел к раздаче за чаем. Чай стоил столько же, сколько все остальное, но ему требовалось что-то горячее и настоящее.

Он занял угловой столик близ ящика, где цвели живые бархатцы и ризия. Цвет и горьковатый запах первого растения Тристин нашел более приемлемым, чем проносившиеся мимо искусственные ароматы. Ризия, которую разводили повсюду в Клисине, обладала лишь небольшими белыми цветочками, но служила дополнительным источником кислорода. Тристин чувствовал нагревание от солнцеструев лазерного типа, установленных на потолке. Сидя за зеленым круглым пластиковым столиком на зеленом пластиковом стуле, он потягивал чай и наблюдал за людьми, идущими и едущими по туннелю снаружи, отделенных от, собственно, кафе рядом ящиков по грудь высотой, полных цветов, посаженных вперемешку. То и дело Тристину доставались любопытные взгляды, вызванные его светло-песчаными волосами, голубыми глазами и широкими плечами. Но едва взгляды здешней публики натыкались на форму Службы, особенно на офицерские нашивки, как успокоенные прохожие отводили взоры и спешили мимо.

Тристин недурно провел время, смакуя вкус настоящих желтков и белков, потягивая чай и наблюдая за прохожими да проезжими: офицерами и техниками Службы в светло-зеленой форме, техниками по контракту в том, что им вздумалось надеть, и малочисленными темноволосыми и темноглазыми детишками, в основном, в школьных рубахах и штанах. Дети… Не так уж много он их видел с тех пор, как покинул Камбрию, в большинстве семей эко-техов малышей было в лучшем случае два.

Он поджал губы, доел тост, отпил еще глоток чаю. Ультина… В чем-то такая, какой он ее себе рисовал, а в чем-то другая. Конечно, она не так приветлива и открыта, как Эзилдья, но ее нос вовсе не такой клюв, какого он порой опасался. И в любом случае она толковая. Он рассмеялся. Ультина мчит по скоростному пути и вот-вот станет майором. Она ясно дала понять, что нашивку получила заслуженно. Но к чему ее слова, что звания преходящи? Он отпил еще глоток чая, понюхал бархатцы и вновь выпрямился, наблюдая за народом в туннеле. У него есть время. Больше, чем достаточно.