Подобно войне за веру

Хотя и впрямь много владений на небесах Отца вашего, любое существо, возникшее ли в глубинах самых отдаленных небес, или в огнях ближайших звезд, любое создание, которое не принимает Господа и Его заповеди, вызывает неудовольствие Господа. Ибо те, кто не принимают Господа, уступают свои души тьме, и надлежит считать их менее чем прахом под стопами мужчины, менее чем песком под носками женщины.

Еще меньше те, кто знал Господа и отверг Его, ибо они избрали ничто, предпочтя его Господу.

Вот первая и величайшая заповедь, дабы вы приняли пути и законы Господа, и у вас не будет другого бога перед Ним. А вторая гласит, что ни один мужчина и ни одна женщина не отвернутся от нужд любой иной души Господней.

Ибо дело Господа есть дело всех верных душ, и горе тому, кто не трудится на полях Господа. Не будут они знать ни мира, ни уверенности, ни прохладной воды на пересохших губах, ни поддержки любящего Отца. Но они обратятся в ничто, снедаемые тревогой и отчаянием все дни своих жизней, которые угаснут и иссякнут быстрее, чем жизнь поденки.

Души, верные Господу, будут жить вечно перед очами Господа, и Он с радостью примет их, и они придут, чтобы жить в Его владениях столь долго, сколько продержатся небеса, и даже после того.

Как сказал я, Пророк Господа, так и будет, ныне и присно и во веки веков.

Ибо, если я воздену шуйцу, дабы побудить вспыхнуть молнию, вы увидите и не увидите. Пламя это я вызываю к жизни во имяГоспода, и вызвал его меньшей моей рукой, а я куда меньше, нежели Господь. Согласились бы вы, дабы я воздел большую свою руку? Или дабы Господь обрушил всю мощь Свою против вас?»

Книга Торена,

Первоначальное издание.

Глава 12

Аммиак и сорняки по-прежнему ощущались во всех уголках станции. Хотя воскурения из искусственной корицы и ризии, итог последних трудов Джерфель, приглушили этот неприятный дух. Обновленная герметизация главной двери препятствовала новому проникновению мелкого песка. Но на станции его оставалось больше, чем достаточно, чтобы раздражать иззудевшийся нос Тристина и вызвать у него боль в горле. Он осторожно потер нос и повернулся к командирскому креслу. Через исцарапанное бронестекло окна он видел тучи, собирающиеся на востоке. Пока что по сети не давала о себе знать статика, указывавшая на рост электрического напряжения, но это случится позднее. Как всегда.

Правой рукой Тристин помассировал затылок, пытаясь размять оцепеневшие мускулы. То, что он оставлял станцию, позволило ему ненадолго расслабиться, да еще он получил общество Эзилдьи и ее стряпню, но передышка была, увы, слишком короткой.

Он проверил преобразующие системы. Башня один по-прежнему бездействовала, один из плугов работал менее чем на пятьдесят процентов. Хисин занес в список требований и то и другое.

– Хисин, когда вы получите материалы, сможете быстро исправить башню и этот плуг?

– Нет, сэр. Там огромный ущерб. Буря вывела из строя две-три второстепенных промежуточных системки, и сами знаете, что наделали ревяки. С припасами тяжело. Никогда еще нам не приходилось так туго.

– Есть понятие, когда мы получим нужные запасные части?

– Недельки через две, не раньше. Не думаю, что техники в Клисине были готовы к таким потерям.