Подонки истории. Самая зловещая тайна XX века

Я уже писал, что немцы боялись войны с Польшей, не были уверены в стойкости своей армии и имели для этого основания. После победы Геббельс, чтобы воздействовать на психику всего мира, завопил о величайшей победе немецкой армии. Более того, и в мемуарах немецких фельдмаршалов восхваляется сила польской армии. К примеру, Манштейн, даже не усмехнувшись, пишет, что поляки «сражались с величайшей храбростью даже в безнадежном положении»[200]. И немецких генералов можно понять – напиши они правду, и их победы обесценятся. Но все это пропаганда.

А на самом деле Гитлер, сам фронтовик, выяснив, что произошло, войну с Польшей за войну не считал, и его очень беспокоило, что немецкая армия в сентябрьской кампании не получила должной закалки перед предстоящей войной с Францией. 27 сентября, в день, когда сдалась Варшава, Гитлер собрал совещание высшего командования Вооруженных сил Германии, на котором оценил обстановку. Он говорил: «Можно ли ожидать от войск, что они вновь обретут способность наступать? Большое число частей и соединений еще не выступили. Другие участвовали в боях, которые предъявили к нам смехотворные требования. В Первую мировую войну нужно было 10 дней для пополнения частей, потерявших 70% своего состава. На пополнение затрачивать лишь несколько недель. Война с Польшей – это лучшая подготовка, равная маневрам. Через 10 дней войска должны быть вновь в распоряжении командования».[201]

Таким образом, народ «суверенной» Польши 20 лет кормил на своей шее армейское шляхетское быдло только для того, чтобы оно обеспечило немцам войсковые маневры перед нападением на Францию.

В пехоте непосредственно стреляют в противника и принимают на себя его выстрелы солдаты и сержанты. Если армия опытна, солдаты обстреляны и не паникуют, то офицеры должны находиться несколько сзади, чтобы видеть все свое подразделение. Тем не менее даже в этом случае в звене взвод – батальон офицеры находятся в зоне действия стрелкового оружия и являются основной целью для всех родов войск противника. Если брать за основу советскую организацию, то в этом звене плотность офицеров в стрелковых войсках примерно 1:16. В других войсках – артиллерии, танковых и авиации – она еще больше. Скажем, в истребительной авиации бой ведут практически одни офицеры или, по крайней мере, их там очень много. Так что, если армия опытна и обстрелянна, патриотизм у рядовых и командиров одинаков, то соотношение убитых в боях солдат и офицеров не должно быть сильно высоким (надо думать, не выше, чем один убитый офицер на 15 убитых солдат) и не должно быть сильно низким – ведь непосредственный бой ведут все-таки солдаты.

Возьмем, к примеру, итоги освобождения Восточной Европы войсками Красной Армии в 1944—1945 годах. В это время советские солдаты и офицеры были и достаточно опытны, и обстрелянны. В этих боях были убиты и пропали без вести 1 051 353 советских военнослужащих, из них 92 670 офицеров. Соотношение 1:10,3.[202]

Это при допущении, что солдаты и офицеры патриоты в равной степени. А вот, скажем, в японо-китайской войне с июля 1937 года по декабрь 1938 года было убито 330 тысяч военнослужащих китайской армии, потери офицерами были 1:25.

В это время главным военным советником Чан Кайши был генерал-лейтенант А.И. Черепанов. Он писал о китайских войсках: «Такова была армия, с которой нам пришлось столкнуться, – армия с реакционно настроенным офицерством, но в лице лучших своих представителей охваченная патриотическим порывом».

А японское командование характеризовало китайскую армию так: «Центральные войска хороши. Местные войска и новые дивизии тоже сильны. Но авиация и артиллерия слабы, поэтому и боеспособность китайских войск ниже нашей. Характерно отсутствие страха смерти. Руководство со стороны китайских офицеров плохое. Не хватает активности, не хватает стремления к активным дей-ствиям…