Подонок, ты будешь думать, что меня больше нет...

Неистово злая и тяжело дышащая, я пошла лапать Медичи и, честно, мне было все равно на то, что он этому будет не рад.

— Привет, — я кивнула Винченсо. Он стол неподалеку от входа, вместе с еще какими-то парнями и курил.

На мое приветствие Медичи никак не отреагировал. Разве что слегка приподнял бровь. Хотя, это почти никак не меняло его каменного выражения лица.

— Я тебя надолго не задержу. — я прикоснулась ладонью к его торсу. рельефность которого ощущалась даже сквозь ткань рубашки.

Я попыталась сделать это движение ненавязчивым и вполне обычным, но, думаю, все, кто был вокруг, понимал, что не было ничего обычного в том, чтобы трогать торс Винченсо.

— Я понимаю, что раньше у нас были не очень хорошие отношения, но надеюсь. что теперь они в прошлом, — я несла вообще какую-то чушь и вместе с этим прикасалась к Медичи. То к его рукам, то к кубикам пресса, то к плечу. Правда, я все еще была зла и движения были слегка грубыми, а слова резкими.

Винченсо за это время не проронил ни слова. Просто стоял как глыба, но при этом прям пожирал меня взглядом. А у его друзей чуть челюсть не упала на пол из-за моего нахальства.

— Ну, пока… — через пару минут сказала ему и побежала прочь, при этом, тем фанаткам Медичи, которые смотрели на это представление, я опять от всей души показала средний палец. Ловите, стервы.

== Я просидела всю лекцию, но ничего не поняла. Преподаватель говорил занудно и специальность, которую выбрала Фелиса, для меня являлась чужой. Зато, я немного понаблюдала за теми, с кем училась моя сестра. Многие из них не обращали на меня никакого внимания, словно я была пустым местом, но так же нашлись и те, кто кидал мне в волосы скомканными бумажками.

Подобное действия я считала проявлением не особо великого ума, но старалась на издевки не обращать внимание. Как не странно, но придерживаться спокойствия мне удавалось лишь благодаря тому, что сейчас я на себе держала образ Фелисы.

Волосы были выровнены и собраны в хвост, а, значит, эти бумажки не цеплялись за пряди. Мои же волосы всегда чрезмерно крутились и. если в них что-то попадало, вечно запутывалось. Меня подобное неистово злило и я была готова порвать любого, по чьей вине у меня в волосах оказывалось нечто постороннее.

Меня раздражало даже то, когда к ним просто кто-то прикасался, поэтому я подобного никому не позволяла. Хотя, был один человек, которому мое разрешение не требовалось — Медичи. Вечно своими огромными ладонями прикасался к моим волосам, а в ту ночь, когда Винченсо меня чуть не изнасиловал и вовсе наматывал их на кулак и с силой сжимал. И делал он это так, будто давно хотел.

Задумавшись, я подперла голову ладонью и немигающим взглядом уставилась в окно, поэтому пропустила момент, когда лекция закончилась и лишь шум выходящих из аудитории студентов, вернул меня обратно в реальность.

Я взяла свою тетрадь и тоже поплелась к входу. Рядом с дверью заметила мрачную фигуру Батисты. Как всегда, ноль эмоций на лице и во взгляде сплошное безразличие. Сразу я намеревалась просто пройти мимо, но парень меня остановил.

— Останься тут, — сказал он мне, небрежно кивая в сторону аудитории.

— Зачем? — я удивленно приподняла бровь, совершенно не понимая, что другу Медичи понадобилось от Фелисы.

— Винченсо хочет поговорить с тобой. Скоро он освободится и придет сюда. Жди его.

— Слушай, у меня много дел. Передай Медичи, что я сейчас не могу поговорить с ним, — я переступила с ноги на ногу и прикусила губу. Конечно, мне было интересно, о чем Винченсо хотел поговорить со мной, то есть с Фелисой, но после нашего утренней встречи и моих попыток его облапать, нечто подсказывало мне, что ближайшие сто лет мне стоит избегать Медичи.

— Тебе лучше отложить свои дела. Разговор, так или иначе, состоится, но, если ты попытаешься его перенести, Винченсо будет разговаривать с тобой совершенно иначе, — по каменному выражению лица Батисты было неясно давал он совет, или угрожал. Хотя, нет, ему же плевать на все, кроме приказов Медичи. Поэтому, скорее всего, Батиста сейчас констатировал факт.

Немного подумав, я все же решила, что лучше немного побуду покладистой. Если разговор важный, а я попытаюсь уйти, Медичи меня найдет. А так, в университете он навряд мне что-нибудь сделает. Я кивнула своим мыслям, но все же спросила у Батисты:

— А о чем он хочет поговорить со мной?

Батиста безразлично пожал плечами. Он еще раз сказал мне сидеть в аудитории, а когда она полностью опустела и последний студент вышел за дверь, парень так же ушел прочь, прикрывая за собой дверь. Правда, я сомневалась в том, что Батиста ушел далеко. Скорее всего, остался стоять в коридоре и следить за тем, чтобы я не ушла.

Я села за первую парту и опять подперла голову ладонью. В пустом помещении я просидела минут десять, а когда дверь открылась, я оторвала взгляд от окна и посмотрела на Медичи. Его брови сдвинуты и в глазах кромешный мрак. Винченсо только зашел в аудиторию, а мне от его взгляда уже стало холодно, так, словно кожу покрыло коркой льда.