Подопечный Перуна (СИ)

  - Ладно, путник, - заговорил первый, по имени Уиц. - Оставайся. Посиди скраю и не мешай нам возводить нашей богине почести. А потом продолжишь свой путь дальше.

  - Спасибо вам за добрые слова. Посижу вот тут, - и хотел уже присесть на ковер возле входа в центральный шатер, но тут Улоп закричал:

  - Как ты смеешь осквернять своим телом порог жилища хранительницы матери Науа! Садись вон там, - указал он на голый участок земли у прохода, откуда он зашел в круг шатров.

  Гром с любопытством ждал реакции на это остальных двоих. Он, естественно, совсем не нуждался ни в каком отдыхе, а весь этот спектакль затеял, чтобы разобраться с кем ему посчастливилось встретиться в этом убогом на природу месте. А главное, почему они тут обосновались, когда поодаль есть вполне живописные пейзажи.

  Реакция не заставила себя ждать. Как и ожидал, первым среагировала на его грубое обращение их женщина. Она гневно сузила глаза и зашипела не хуже змеи:

  - Улоп, кто тебя назначал за главного? Ты забываешь кто здесь главнее. Только я могу указывать в нашем лагере кому где сидеть. Ты всего лишь мой охранник. Знай свое место. - Глянула сурово и на Уица. - Это касается и тебя. Первым я могу задавать вопросы путникам, а не ты.

  Оба мужика, играя желваками на узких вытянутых скулах, притупили глаза. Но на этом, оказалось, не завершилась вербальная экзекуция воинственной их начальницы.

  Очтли свирепела на ровном месте:

  - Кто вы такие, что смеете в моем присутствии говорить без моего разрешения? Если вам захотелось ночь просидеть на столбах, так и скажите сразу. Устрою за вашу добросовестную службу.

  - Так, где мне посидеть? - чуть не улыбался от этого спектакля Гром.

  Не глядя, женщина махнула рукой:

  - Где хочется, там и сиди. - И снова принялась костерить своих охранников.

  Но Гром решил внести некоторую ясность для себя.

  - Прости, хранительница, если не вовремя пришел, помешал вашей молитве, - опускаясь все же у порога центрального шатра, заговорил Гром. - Но мне стало интересно узнать: кто поставил свои жилища в столь неприглядной местности, когда кругом есть удобные для жизни территории.

   Очтли резко обернулась к нему и сердито бросила:

  - Истинные дети матери Науа не нуждаются в удобствах. Ее воины сами ищут суровую жизнь. - И уже собралась дальше повести воспитательную работу своих амбалов, но Гром снова помешал своим замечанием:

  - Я тоже воин, хранительница. Но не считаю, что дышать ядовитыми парами этой местности может повысить мое воинское мастерство или выносливость.

  - Считай что хочешь, - огрызнулась Очтли. - А мы иначе считаем.

  Потом пристальнее поглядела на Грома и спросила:

  - Где достал такую редкую броню, воин?

  - И броня, и клинки - это дары богов Аркадии мне.

  В глазах хранительницы божка появился интерес к путнику.

  - Значит, ты такой сильный воин, что тебя одаривают твои боги? Но если мой воин тебя победит, значит, эти дары должны ему принадлежать, а не тебе. Ты согласен?

  - В общем-то, да, - кивнул Гром.

  - Тем более, что по нашим законам, каждый воин может вызвать на поединок другого воина. И победитель получит все то, что принадлежит потерпевшему поражение. А раз ты сидишь на почетных коврах нашего поселения, значит, тоже должен подчиняться нашим законам. И с этим ты согласен?

  - Вполне, - снова кивнул Гром.

  - Однако, сейчас все воины матери Науа отправились на дальнюю охоту. Остались только эти, - кивнула она на амбалов. - Поэтому, ты получишь вызов от одного из моих телохранителей. - Повернулась к ним. - Кто из вас желает мечом добыть богатую броню путника?

  Сразу поднялись на ноги оба, но Улоп оказался проворнее. Выбор хранительницы пал на него.

  - Тебе выпадает честь носить его броню. Ты вызывай на бой.

  Улоп низко поклонился ей и нетерпеливо подскочил к Грому. Теперь перед ним совершал пасы руками-ногами. Прямо упражнения ущу, только в аркадском исполнении. Минутку спустя, Очтли из-за спины своего охранника перевела значение этой пляски Грому:

  - Вызывает на смертный бой тебя воин Улоп.

  Совсем недавно собирался Гром только узнать, что они тут делают, и дальше идти к башне, а вышло, что требуют убить одного из них. Но это уже не его заботы.

  Гром с сожалением оторвал пригретую шерстяным ковром пятую точку с земли и, небрежно поигрывая плечами, спросил:

  - Прямо тут его прикончить, или для этого у вас специальное место отведено?

  - Наглец! - взъерошился Улоп. - Иди за мной. Сейчас узнаешь, на что способны дети матери Науа. - И поспешил на выход из лагеря.

  Гром лениво поплелся за ним совершенно уверенный в своей победе. Следом последовали и те двое в качестве единовременных судей и зрителей.

  Выбрались вчетвером за пределы лагеря, а Улоп повел их к ближайшему кратеру, окутанного как туманом, фонтанирующим тухлым газом. Тут он остановился и оскалился:

  - Вот то место, где ты погибнешь, путник.

  - Неплохое место для этого, - усмехнулся Гром, доставая интенсивнее заклубившие клинки. - Начнем уже?

  Улоп тоже достал свой огромный ятаган и круглый щит. А Очтли со стороны торжественно объявила:

  - Начните! Пусть на сильнейшего укажет матерь Науа!