Подопытная

— Займемся упражнениями на визуализацию, — сказал он. — Их назначение — заранее выбирать тему сна, а не изменять уже приснившийся. Для этого есть свои способы, но начнем с того, что проще. С выдрами у тебя получилось?

Я кивнула, и он продолжил объяснять, о чем можно думать, когда пытаешься уснуть. Похоже на пересчитывание овец, на самом деле. Вспомни в подробностях безопасное место. Сконструируй по кусочку что-нибудь, что тебе нравится. Отследи порядок привычных тебе действий. Сделай что-нибудь, что шаг за шагом сосредоточит внимание на одной выбранной тобой вещи, чтобы другие, вроде щупалец, не смогли просочиться.

Как я и ожидала, учит Рууэл хорошо. Каждый способ он объяснял на понятном и выразительном примере. Мне велено опробовать все приемы по очереди, а потом пользоваться теми, что лучше работают, даже когда я не в напряжении и кошмары меня не мучают. Весь урок Рууэл только говорил, казалось бы, с чего нервничать, но меня не покидали напряжение и подозрительность. Так и не убедила себя, что не будет ни тестов, ни других подвохов, и постоянно помнила о вчерашнем.

На словах, что на сегодня достаточно, я тихонько выдохнула с облегчением. И, конечно, зря надеялась, что это пройдет незамеченным. Вероятно, Рууэл все это время неплохо представлял, как я себя чувствую, но после вздоха его брови слегка сошлись.

— Твои сны могут оказаться слишком разрушительными, чтобы ты могла позволить себе не уделять занятиям полное внимание, — очень по-капитански сказали мне. — И хотя я не был согласен с подходом, принятым вчера при тестировании, я все же провел его. Если это тебе мешает, могу организовать занятия с кем-нибудь другим.

Ни за что не хочу когда-нибудь спорить с Рууэлом по-настоящему — меня же будут обходить на каждом повороте. На этот раз я просто почувствовала, как запылало лицо, но сумела прямо встретить его взгляд:

— Чего предполагалось достичь, расстраивая меня?

— Стресс — главный толчок к развитию способностей. — Говорил он как робот без эмоций, ровно и невыразительно. — В твоем случае он плохо сочетается с тем, как ты попала сюда и почему решила позволить нам себя использовать. Хочешь другого преподавателя?

— Есть кто-то, кто с большей вероятностью нарушит приказ? — Я порадовалась, что это прозвучало сухо, а не обиженно. Потом покачала головой и встала: — Нет. Но спасибо за предложение.

Я ушла, чтобы поразмышлять о своих чувствах подальше от Рууэла и всех его видений. И все еще не решила, как к нему отношусь. Знаю только, что рада была получить объяснения. Для Рууэла, наверное, их надо засчитать заодно как извинения. Интересно, не в этом ли причина его дурного настроения вчера: он выполнял приказ, зная, что я рассержусь и обижусь из-за всех этих игр.

Я и про Селки думала, что он лучше меня понимает… И, только что просмотрев его расписание, узнала, что он снова летал на Муину и вернулся обратно за несколько часов до того, как отправил мне отчет для заполнения.

Ну ладно, надеюсь, ночь обойдется без ссор с Рууэлом. Если визуализация сработает как надо, я должна увидеть во сне свою комнату — буду там убираться. Практически предвкушаю.

Вторник, 3 июня

Тысяча журавликов

Вчера, ложась спать, я сообразила, что попытаться увидеть во сне дом — идея не из лучших. Оказаться в околопространстве Земли, откуда меня придется спасать, я точно не хочу. Ручей с выдрами и правда идеальное «безопасное место» для визуализации, но, чтобы снова им пользоваться, нужно или перестать ассоциировать его с Рууэлом, или совсем забыть о своей обиде.

Я решила попробовать прием «представь, как что-то создаешь», и заснула, вспоминая, как Норико Ямада учила меня складывать журавликов из бумаги. Она собиралась сделать целую тысячу, нанизать их в длинные гирлянды и подарить своей бабушке. Я столько не сделала, но порядок действий помню хорошо. Поэтому свернулась калачиком на кушетке у окна и шаг за шагом в уме сложила журавлика, и мне приснился тот день, когда мы с Норико в обеденный перерыв встретились в школьной библиотеке и занялись оригами.

Через какое-то время появились Мори и Рууэл и замерли у дальнего конца стола, но Рууэл почти сразу же опять ушел. Я делала журавликов и слушала Норико. Она говорила, что птичьи гирлянды повесят в бабушкином саду, а распавшись, они понесут по ветру желание, загаданное ею для бабушки.

Рууэл вернулся вместе с Таарел, и они встали у моего стула.

— Хочешь, покажу, как сделать такой? — спросила я Рууэла, вручая ему только что сложенного журавлика.

Он поднял его, показал Таарел, и она коснулась крыла:

— Впечатляет. Касзандра, ты знаешь, где находишься?

— В библиотеке? — Я огляделась, но тут же задумалась и поняла: — А, я вижу сон.

И проснулась, все так же свернувшись у окна. Горел свет, но не на полную мощность, рядом стояла Мори и смотрела на меня.

— Это же был не кошмар!

— Нет. Но ты тратила слишком много энергии, поэтому сработал сигнал тревоги. — Она присела на ручку одного из диванов. — Что тебе снилось?

— Делала вещи — одно из упражнений на засыпание.