Подопытный некромант

Далее я начал эвисцерацию, то есть извлечение лишних органов, для чего использовал малый секционный нож. Вынул практически всё, кроме сердца и кровеносных сосудов. Органы, включая кишечник, в отдельный котелок. Надо будет закопать их где-нибудь после того, как выцежу оттуда депонированную кровь. Как уже говорил, кровь мне сильно понадобится.

Освободив полости от различных загрязнений, я наложил на всё мёртвое тело заклинание «Очищение плоти», фактически прикончив всех микробов, а затем «Саван». Теперь процессы разложения прекращены, почти все, кроме аутолиза тканей. Но последний – это небыстрый процесс. Что есть аутолиз? Это самопереваривание тканей. Бывает он двух видов: посмертный и прижизненный. Прижизненный нас не интересует, впрочем, как и посмертный. В каждой живой клетке есть гидролитические ферменты, которые после гибели клетки начинают разрушать структурные молекулы. Но обычно гораздо быстрее справляются микробы из окружающей среды, которые только и ждали всю свою жизнь этого момента.

Теперь самое сложное. Основные магистрали кровеносной системы с сердцем я сохранил не просто так. Лишние отведения к уже не существующим органам нужно зашить, создав при этом замкнутую систему кровотока, завязанную на неживое сердце.

Работёнка не из лёгких, но нужная. Поэтому я взялся за ножницы, иглы и нити.

– Правильно делаешь, – похвалил меня Савол, отвлёкшись от ритуального круга. – Но я бы, на твоём месте, сразу начал варить нигредо.

А он ведь прав.

Дошил отведение от воротной вены и взялся за котелок с органами.

Выдавливание крови, депонированной в отдельных органах, отняло у меня примерно полчаса. Из-за наложенных заклинаний смысла торопиться нет, поэтому работал я педантично, не позволяя себе торопливости. Всё-таки, именно в такие моменты понимаешь, что патологоанатомическая школа у нас во Владике хорошая. Пал Петрович бы мною гордился…

В качестве топлива для очага я использовал остатки двери. Пусть трухлявые обломки осыпались в руках, но зато хорошо горели, а ещё их было много.

Поставив медный котёл с кровью на огонь, я начал крутить специальные пассы руками. Это тоже ритуал. В книжке называют его «Проклятье нигредо». Нигредо – это из алхимии. Суть – процесс преобразования крови в чёрную субстанцию, заменяющую мертвецам кровь. Нигредо способно вбирать в себя некроэнергию и питать мёртвые ткани, предохраняя их от разложения. У стихийных мертвецов со временем образуется что-то подобное, но к тому моменту все кровеносные сосуды, за редким исключением, слипаются и не могут более осуществлять свои функции. Нет, со временем, по мере развития мертвеца, сосуды «пробиваются» и нигредо начинает течь, но до этого момента мертвецу надо как-то «дожить». В основном, не доживают. Не успевают развиться достаточно, чтобы начались нужные процессы.

Добавив к выжатой из трупа крови ещё два литра воды, я начал размешивать будущий нигредо бронзовой ложкой. Нигредо на определённом этапе становится слишком химически активным, что накладывает свои требования к материалу. Ложке придёт хана, как и котелку, но дело неизбежное. Можно, конечно, использовать золото, но что-то нет у меня столь драгоценной атрибутики в обиходе. Серебро, кстати, использовать запрещено. Почему-то оно губительно для мертвецов и нигредо, изготовленный в серебряной таре, совсем не работает в мертвецком кровотоке.

Видимо, ноги этого феномена растут из тех же мест, откуда растёт вампирская боязнь серебра. Ну, так-то, кровосиси тоже мертвецы, так что логично, по идее…

Оставив нигредо созревать, вернулся к шитью кровеносных сосудов.

Кот всё это время возился со своим ритуальным кругом.

– А мне нельзя с тобой? – спросил я.

– Не советую, – вздохнул Савол. – Мой мир, он… Скажем так: тот уровень прав, который там имеют люди, тебе очень не понравится. Я хорошо к тебе отношусь, поэтому не хочу для тебя судьбу раба или племенного человека.

– Племенного человека? – не понял я.

– Ну, скотину же у вас разводят? – крутанул лапой Савол. – Вот. Что-то вроде того.

– Как коров? Бык-осеменитель и всё такое? – уточнил я.

– Ага, – ответил Савол. – У вас что, разводят коров?

– Ну, как бы, основа скотоводства, – пожал я плечами.

– Дивно, – хмыкнул Савол. – Чего только не бывает в бесконечности миров…

– А у вас разве не разводят? – удивился я.

– Зачем? – не понял кот.

– Молоко, мясо, шкуры… – перечислил я навскидку.

– У нас для этого есть специальные крысы, – покачал мордой кот. – Коровы слишком большие и трудно поддаются контролю.

Тяжело поддающиеся контролю коровы? Серьёзно?

– Мы, видимо, говорим о разных видах животных, – улыбнулся я.

– Возможно, – не стал спорить Савол.

– А в другой мир, куда-нибудь, мне можно перенестись? – задал я следующий вопрос.

– Вокруг не лучше, – ответил кот. – Здесь у тебя хотя бы есть свобода.

– Свобода? – недоуменно уставился я на него. – Что ты понимаешь под «свободой»?