Подождите, не уходите, или Когда же бабочка взмахнула крыльями

Неужели он не чувствует приторную слащавость своих комплиментов. Кажется мой муж сегодня решил навестить меня.

Глава 5

– Леночка можно к тебе? Наша помощница уходит и хочет попрощаться. Да и мне надо с тобой поговорить.

Давно мой муж не появлялся у меня. Если смотреть на него отстраненно и непредвзято, то для своего возраста он выглядит очень импозантно, элегантно. В молодости он носил усы, волнистые густые черные волосы с кокетливой кудрявой прядью на лбу эффектно оттеняли белый цвет лица. А сейчас он сменил имидж. Избавился от усов, коротко и модно подстригся, а посеребренные от возраста волосы создавали загадочный контраст с карими глазами. Даже года пошли ему на пользу.

Мягкая улыбочка, обнажающая белоснежные, искусно сделанные зубы, не сходит с его красиво очерченных губ. За такой интересной внешностью, как у моего мужа, за таким бархатным, завораживающим голосом трудно распознать истинную его суть. Его все считают идеальным, неотразимым. Именно это меня и должно было насторожить тогда, много лет назад. Так не бывает, чем идеальнее человек снаружи, тем мутнее и опаснее внутри. Но к такому выводу я пришла спустя годы.

Многие мои знакомые говорят, что в нем видна порода. Ну да, а цену этой породы, знаю только я, только я. Иногда мне кажется, что бабочка взмахнула крыльями в тот день, когда в мою жизнь вошел Славка.

– Леночка, – как ты себя чувствуешь? – обворожительно улыбнулся он.

– Как видишь, – равнодушно бросила я.

– Ну ничего, я тебе сейчас подниму настроение. Скоро ты встанешь на ноги. На днях к тебе зайдет моя коллега, Марина. Она нашла для тебя какую-то здравницу. По слухам там творят чудеса. Она тебе подробно все расскажет. Задавай ей любые вопросы. Поедешь туда, на 2-3 месяца.

Что-то он затевает. Давно не слышала таких оттенков в его голосе. Что-то тут не так, ведь любой разговор ведет с какой-то потайной целью. Об истинном намерении понимаешь поздно, слишком поздно. Я настороженно, внимательно вглядывалась в его лицо. Иногда удается выхватить из самого донышка глаз нечто, абсолютно не связанное с его речью. Вот оно: промелькнуло что-то смутное, расходящееся с ласковым голосом и обаятельной улыбкой. Но это была лишь доля секунды, ничего не успела понять.

– Откуда это взялось? – напряглась я.

– А сколько можно вот так лежать? Пожалей себя. Мне кажется уже у тебя проблемы с психикой начались – то сама с собой разговариваешь, то смеешься и даже хохочешь. Надо что-то делать, так больше продолжаться не может. В общем, договорились. Я тебя оповещу заранее о ее приходе. – И ослепительно улыбнувшись, он вышел.

Нет, тут явно что-то не то. Однажды, много лет назад, Славка приоткрыл свое настоящее лицо. Возможно, он забыл, но я-то все помню… помню.

И вновь поплыли, потянулись воспоминания. Мой муж адвокат и довольно успешный, зачастую берется за такие сложные запутанные дела, от которых все отказываются. Не было еще случая, чтобы он проиграл дело. Хотя нет, припоминаются пару неудачных процессов. В ту пору он нервничал, паниковал и даже был сильно чем-то напуган. Но подробностей я не знаю.

И все же, он адвокат дьяволов. У него на письменном столе, на самом видном месте папка с различными мудрыми цитатами, афоризмами, которые он, перефразируя применяет в беседе с людьми. А многие думают, что эти мысли принадлежат самому адвокату. Его любимой настольной книгой является трактат Никколо Макиавелли "Государь".

С любым человеком Славка мог выстроить такую словесную изгородь из умных, логически построенных фраз, в которых собеседник тонул, терялся, и, в конце-концов, проникался доверием и симпатией к нему. Хотя не всеми он мог манипулировать.

… К нам как-то зашел коллега мужа, молодой мужчина, недавно окончивший университет. Я подавала им кофе, пирожное и обрывки их разговора доходили до меня.

– Нет, Вячеслав Викторович, я не смогу взяться за это дело. Единственная дочь у родителей, а я должен защищать мажора, который изнасиловал и убил ее.

– Виктор, ты должен взять под свою защиту любого, кто к нам обратится. Вот скажи мне, если к хирургу подкатили раненого человека и сообщили ему, что этот преступник только что зарезал троих, как ты думаешь, он может отказаться оперировать его?

– Сравнение с врачами, как-то сомнительно. У нас есть свобода выбора.

– Настоящий профессионал должен найти тринадцать лазеек в десяти заповедях. Ты об этом знаешь?

– Я готов найти лазейку к душе убийцы и понять: почему он совершил преступление. Я готов его защитить, если, разглядев обстоятельства его жизни, проникнусь к нему хоть малейшим сочувствием. Но оставить безнаказанным ничтожество, мразь – я сам далеко от него не уйду.

– Почему безнаказанным? О чем ты говоришь? А гонорар, который мы ему выставляем – это что, не возмездие? Не кара? Напомню тебе одну цитату. "Мне случалось успешно защищать преступников. Но виновный никогда не оставался безнаказанным. Достаточно суровым возмездием для него был мой гонорар". Вот как надо мыслить. Мы обдерем его до нитки за его преступление. Разве это не наказание?