Подозреваются все. Что сказал покойник

— Да нет же, я просто задумался… Знаете, меня удивляет одна вещь. Как они в кабинете ничего не слышали? Ведь рядом с конференц-залом, к тому же дверь соединяет. И вообще не дает покоя что-то, связанное с кабинетом…

Янек не дал ему договорить:

— Кажется, Збигнев что-то слышал. Говорит, слышал, вроде разговаривали два мужских голоса, но он внимания не обратил, потому что уже выходил из кабинета.

— А Зенона при этом не было?

— Был, но недолго, он тоже вышел, еще раньше Збигнева… Тот не говорил, что слышал. Вернее, говорит, что не слышал.

— А Збигнев не понял по голосам, кто говорил?

— Нет, понял только, что оба мужские.

— А что было потом? — спросил Витольд. — Вы сказали, пани Иоанна, что как только Збигнев увидел мертвого Столярека, так и напустился на вас. А вы не обратили внимания, откуда он вошел в конференц-зал? Из коридора? А Зенон?

— Из коридора.

— А почему не прямо из кабинета?

Все трое очень неинтеллигентно смотрели на Витольда, озадаченные его простым вопросом.

— И в самом деле, — повторила я. — Ведь это же ближе! И дверь не заперта.

— А она не была заперта?

— Не имею понятия. А вы не знаете? Оказывается, никто из коллег не обратил внимания на дверь, соединяющую кабинет начальства с конференц-залом. Обычно она была открыта, и я даже не знала, запирается ли она и где ключ. Естественно, из кабинета проще всего попасть в конференц-зал именно через эту дверь. И когда, услышав о преступлении, народ кинулся в зал, почему Збигнев и Зенон не воспользовались ею, а дали кругаля?

— Смотрите-ка, вот и улика! — радовался Янек — Интересно, милиция это сообразила?

Витольд сомневался:

— Не знаю, улика ли… Мне и в самом деле непонятно это, но, может, они просто растерялись?

— Когда в конторе поднялся шум и народ помчался в зал, они еще не знали, в чем дело. С чего тогда растерялись?

— И что тут непонятного? — презрительно бросил Лешек, не отрываясь от картины. — Просто убийца запер дверь, чтобы ему не мешали.

— Янек, ты дольше всех работаешь в мастерской. Вспомни, была ли когда-нибудь та дверь заперта?

Янек добросовестно подумал и отрицательно покачал головой.

— Нет, не могу вспомнить, чтобы была заперта. И даже не знаю, есть ли от нее ключ. Ключ! Может, это тот самый?

Мы сразу вспомнили ключ из нашего вазона.

— О каком ключе вы говорите? — спросил Витольд. Пришлось коротко рассказать ему о происшествии с вазоном.

— А, вот в чем дело! А я с самого утра собираюсь спросить, чем это у вас так воняет. Вы думаете, действительно тот ключ?

— Не мешает нашим Холмсам намекнуть об улике, пусть поломают головы.

С допроса Януш вернулся явно встревоженный. Он закурил и набросился на меня:

— Надо же такое придумать с Тадеушем! Экстра-класс, ничего не скажешь! Целый час меня мурыжили, и теперь я уже не знаю, кто отдал концы — Тадеуш, Зенон или еще кто — и случайно не я ли убил. Совсем голову задурили. Я в таких условиях не могу работать! Без пол-литра не разберешься. Лешек, идешь?

Неожиданное предложение было встречено Лешеком с искренней радостью. Он тут же свернул свою творческую деятельность, и не успели мы оглянуться, как их уже не было.

Януш не сказал толком, о чем его спрашивали, но из его сумбурных претензий я поняла, что зерно, брошенное Мареком, попало на благодатную почву, и следственные власти действительно не исключают возможность ошибки. Не того убили, кого хотели… Тут и я почувствовала, как у меня ум заходит за разум, еще немного — и совсем спячу. Скорей, скорей поговорить с Алицией! Поэтому, не дождавшись двенадцати, я прихватила свои записи и Алицию, и мы отправились в кафе.

Делиться с подругой своими сомнениями я начала с конца.

— Глупости все это, — решительно заявила Алиция, выслушав сообщение о последних достижениях следовательской мысли. — Так могут думать они, но не мы! Глупости! Неужели ты серьезно думаешь, что кто-нибудь из нас не отличит Зенона от Тадеуша?

Теперь и я стала сомневаться.

— Но они вроде бы одного роста. Может, сзади…

— Со всех сторон! Зенон блондин, а Тадеуш черный. И даже лысели по-разному: Тадеуш сзади, а Зенон спереди. Разве что убийца был в дымину пьян, а вчера до такой степени пьяным я никого в мастерской не видела.

Подумав, я согласилась с ней. И предложила:

— А теперь постараемся отбросить глупости и станем рассуждать по-умному.

— Думаешь, сумеем?

— Во всяком случае, постараемся. Давай по порядку. Начнем с самого начала. Почему Тадеуш перед смертью вышел из комнаты и отправился в конференц-зал?

— Потому что после смерти это у него вряд ли бы получилось.

— Я серьезно спрашиваю!

— Наверное, хотел умереть в тишине и спокойствии. Знаешь, какой шум у них в отделе? Ладно, не сердись, давай серьезно. Только, знаешь, я путаю — что произошло на самом деле, а что ты придумала. Телефонный звонок ты придумала?

— В самую точку попала! Был телефонный звонок, чтоб его… Все получилось в точности так, как я придумала. Когда зазвонил телефон, в комнате сидели Анджей и Данка. Значит, эти двое точно отпадают, ни он, ни она позвонить не могли.

— Хорошо хоть две штуки отпали. Во сколько это было?