Подпольные миллионеры: вся правда о частном бизнесе в СССР

Или вот другой эпизод, с торговлей «левой» продукцией местной швейной фабрики. Сперва Леви организовали на фабрике официальную закупку товара. «Тестировали», насколько пользуется спросом вещь. Если народ покупал, допустим, те же футболки, то Леви заказывали швеям с фабрики дополнительные поставки. «Левый» товар производился тут же на фабрике из сэкономленного сырья и в официальной отчетности не отражался. Обходились эти футболки заметно дешевле официальных – по 1,5 рубля вместо трех. Продавались же все по той же, вздутой по сравнению с государственной цене, по 8 рублей. Естественно, при этом официально полученная с фабрики одежда отправлялась в подсобку магазина и оставалась нераспроданной.

Еще один способ заработка – создание искусственного товарного дефицита. Его Леви описывает на примере с резиновыми галошами. Этот вид обуви всегда был в дефиците, и на него существовал большой спрос. Особенно зимой, особенно со стороны местных крестьян. Завоз галош происходил 2–3 раза в году. Старший брат Даниэля обычно выкладывал на прилавок либо одну левую, либо одну правую галошу. И когда покупатели спрашивали, нет ли у вас, допустим, 5-го размера, обычно уверенно отвечал – «Закончились».

Если покупатель начинал настаивать и явно был готов заплатить гораздо больше официальной цены, брат Даниэля предлагал «вариант». Мол, у них в магазине галош не осталась, но если покупатель готов заплатить 2 рубля вот этому мальчику – и тыкал пальцем в своего младшего брата, то он готов сбегать в соседний магазин, где они, возможно, есть, и принести нужный размер. Но только там дорого, и стоят галоши рублей восемь, не меньше. Обычно покупатель, уже настроенный на покупку, соглашался. Естественно, галоши в «другом магазине» находились. И тогда на операции удавалось заработать не обычные 200–300 % к официальной цене, а все 500 %.

3

Наконец, едва ли не ключевой момент – взаимодействие с правоохранительными и контролирующими органами. Кроме регулярно передаваемых вверх по цепочке доходов от продажи каждой вещи в Сенаки с местных «бизнесменов» взимался и другой вид «налога». Упрощая, его можно было назвать «чрезвычайный взнос».

На практике это выглядело следующим образом: участковый или наряд из районного отделения милиции заходил в магазин, и, будучи в курсе нелегальной торговли по завышенным ценам, начинал искать товары с этими самыми завышенными ценами. Естественно, они находились. В это время, пока милиционеры копались в вещах, директор магазина и его сотрудники быстро собирали от 600 до 800 рублей – такая сумма считалась достаточной, и вручали их старшему наряда.

...

Кроме регулярно передаваемых вверх по цепочке доходов от продажи с местных «бизнесменов» взимался и другой вид «налога». Его можно было назвать «чрезвычайный взнос».

Другой механизм взимания ренты сверх обычных платежей заключался в том, что милиционеры договаривались с покупателем, который шел и приобретал что-то в магазине по завышенной цене. После этого он возвращался назад уже в сопровождении милиции, и проводилась очная ставка. В одном из таких случаев, брат Даниэля Леви, увидев покупателя, возвращающегося в сопровождении милиционера, просто сбежал из своего магазина. Милиционеры пытались его задержать, но он успел убежать с рыночной площади и спрятался у родственников в одной из соседних деревень.

К несчастью для семьи Леви, милиционер, который нагрянул в магазин, оказался одним из редких для Грузии того времени честным милиционером (это уже, пишет Леви, выглядело в Грузии 60-х годов шуткой). Его старшему брату пришлось скрываться несколько недель, пока не удалось договориться с начальником РОВД, который замял дело. Обошлось это отцу Леви в 1500 рублей. По тем временам – серьезные деньги.

В 1966 году, когда старшему брату Леви исполнилось 23 года, в магазин нагрянул с проверкой заместитель начальника райотдела милиции. После обыска он пригнал грузовик, в который загрузил все найденные в магазине товары и вывез их на милицейский склад, как вещественные доказательства. Брату Леви и еще нескольким сотрудникам удалось улизнуть в ходе обыска. Они попрятались у знакомых.

Брат взял билет на поезд и уехал на несколько дней к дяде, который жил в Сухуми. Вернулся он лишь когда «нужным» людям были переданы деньги и товар был возвращен. Как потом выяснилось, рейд в магазин был проведен по личной инициативе замначальника местной милиции в рамках ежегодной кампании по «сбору дополнительных доходов». Такого рода «наезды», как пишет Леви, происходили каждые 6-12 месяцев. Поборы, которые приходилось платить по их итогам, воспринимались как вполне адекватная часть «налогообложения».

...

Реальным смыслом проверок было не наведение порядка в нижестоящих подразделениях, а взимание дополнительной ренты.