Подпольный интернет

Для таких людей, как Амир, это вторая кожа, но большинство людей не умеют выходить в Интернет с помощью браузера Tor, не знают, как расплачиваться биткоинами или отправлять зашифрованные сообщения через программу PGP. Криптовечеринка – это небольшой мастер-класс, чтобы научить их всему этому. Обычно собираются около двадцати человек, и добровольцы из числа специалистов объясняют им основы безопасности в сети. Такие мероприятия бесплатны, они часто проводятся у кого-нибудь дома, в университете или даже в пабе. Твит Вольф стал толчком к мировому^{18} массовому движению [109]. Появилась даже специальная брошюра [110], которая была создана за сутки совместными усилиями людей со всего мира и до сих пор редактируется и обновляется.

Вскоре после разоблачений Сноудена группа поборников приватности организовала очень большую криптовечеринку в кампусе Голдсмитского колледжа Лондонского университета. Я присоединился к двум сотням участников, каждый из которых хотел узнать, как сохранять анонимность в сети. Во время сжатых мастер-классов, каждый из которых длился не более часа, мы узнали, как пользоваться браузером Tor, сохраняя конфиденциальность своих данных; как тратить биткоины; как пользоваться программой PGP. Участники были самыми разными. Группа женщин постарше с удовольствием отправляли друг другу сообщения с помощью программы PGP (что было довольно занятно). Вскоре мы обменивались посланиями. Всего одним щелчком мыши это:

Jklr90ifjkdfndsxmcnvjcxkjvoisdfuewlkffdsshSklr9jkfmdsgk,nm3inj219fnnokmf9n0ifjkdfndsxmcnvjcxkjvoisdfuewlkfJflgmfklr9

0ifjkdfndsxmcnvjcxkjvoisdfuewlkf,nm3inj219fnnokmf972nfksjhf83kdbgfhydid89qhdkfksdfhs8g93kkkafndhfgusdug92kmgsndu19jg

wdnngskgds8t48senglsdpss9sy31bajsakf7qianfkalhs19jaslfauwq8qoafall2kjhagfasjf993hamfalsfuqiejfkallnjksd732j1ls0dskj

вдруг превращалось в:

Привет!

Я познакомился с журналистом, который беспокоился о безопасности своих источников в опасном регионе за границей, и с парой студентов, которые были явно рады найти повод для борьбы. Одна женщина из Германии рассказала мне, что она в том возрасте, когда еще помнят Штази, и она уверена, что мы слепо движемся к чему-то вроде Оруэлловской антиутопии. «Вы доверяете полиции?» – она сверлит меня взглядом. Ну, да, почти всегда, отвечаю я. «Не следует!» – отрезает она. Я спросил ее, слышала ли она о Тиме Мэе и шифропанках. Не слышала. Оказывается, никто не слышал. Ну и что с того?

Опросы постоянно показывают, что нам важна конфиденциальность [111]; девять из десяти англичан говорят, что они хотели бы иметь больший контроль над своими личными данными в сети. Каждое общество постоянно стремится найти хрупкий баланс между личной свободной и государственной властью. Большинство из нас согласно с тем, что даже в демократическом обществе иногда нужна слежка за гражданами, но она не должна быть безграничной, и ей нельзя злоупотреблять. Мы принимаем законы, чтобы попытаться достичь такого положения дел: но современная технология развивается так быстро, появились такие мощные компьютерные системы, и мы делимся с остальными таким объемом личной информации, что многие люди (не только шифропанки) считают, что их право на неприкосновенность частной жизни под угрозой.

Обратная сторона

Такие люди, как Фил Циммерман или Смари, разрабатывают способы шифрования, потому что они считают, что так можно защитить гражданские права и свободы от навязчивого вмешательства, особенно в государствах с развитой системой репрессий. И, без сомнения, это так. Но этими инструментами пользуются не только борцы за свободу и революционеры-демократы. Нередко одними из первых новую технологию перенимают террористы, экстремисты, представители организованной преступности и производители детской порнографии, отвергнутые массовой культурой и тоже стремящиеся к анонимности и секретности. Основные производители и распространители детской порнографии (в отличие от тех, для кого она предназначена) отлично разбираются в криптографии. Если бы не было биткоина, возможно, не появился бы онлайновый рынок наркотиков Silk Road.