Подражание королю

Сергей Романович отчаянно спешил. Поручение опросить свидетельницу, лежавшую в травматологии, ломало все его планы, потому что в шесть он уже должен был находиться в двенадцати километрах от городской черты, где у него была назначена важная встреча. Однако и отказать Гаврюшенко он не мог, хотя формально не входил в состав особой следственной группы по делу Дровосека. Со старшим следователем он старался поддерживать самые лояльные отношения.

До поворота на Трифоновскую его подбросили знакомые оперативники из розыска, зачем-то приезжавшие в управление, и еще квартал следователь Трикоз пробежал рысью под редким дождичком, съедавшим остатки снега вдоль тротуаров и под деревьями.

Миновав инвалида на входе, Сергей Романович, прыгая через ступеньку, взбежал на второй этаж, свернул направо в указанное отделение и в дверях нос к носу столкнулся с пухлым блондином в белом халате и лакированных туфлях, на которых не было ни пылинки.

Первым его движением было обойти препятствие, но доктор вдруг растопырил пухлые ручки и скомандовал:

— Стоп! Вы кто такой?

Трикоз пошарил в кармане и извлек удостоверение.

Тот внимательно исследовал его и спросил:

— В чем дело?

— Меня интересует гражданка Новак, — раздраженно произнес Сергей Романович. — Есть у вас такая в отделении?

— Ну, — сказал врач. — Допустим.

— Мне необходимо опросить ее в связи с обстоятельствами расследования крайне серьезного уголовного дела. Это срочно.

Врач вздохнул, но по-прежнему оставался в дверях.

— Вы предупредили больную о своем приходе?

— Это еще почему? — удивился Сергей Романович.

— Потому, — отрезал белый халат. — Потому что у нее нездоровое сердце и травма. Это доступно?

— Доступно! — буркнул Трикоз. — Но в связи с изменением обстоятельств…

— Угу, — кивнул врач. — Вам придется спуститься, снять обувь и верхнюю одежду. Правила. А я пока переговорю с больной. Она у вас среди обвиняемых не числится?

Трикоз дернул головой.

— Не числится. Тем не менее дело срочное.

— А мне по фигу ваши дела, — вдруг надулся белый халат, и пухлые щечки его зарделись, как у девушки.

Сергей Романович скрипнул зубами и рванул в вестибюль за шлепанцами.

Когда он вернулся, Сабина Георгиевна уже сидела в холле, откуда дежурный врач вытурил остальных ходя-. чих. На ней были спортивный костюм, застегнутый до подбородка, и малиновые домашние туфли. Когда Трикоз, загребая ногами в идиотской больничной обуви, пересек холл и тяжело опустился в кресло рядом, она с опаской подняла на него глаза и кивнула.

— Так… — Игнорируя приветствие, Сергей Романович с ходу взял быка за рога. — Давайте провернем все это быстренько. Мы, значит, получили информацию, что вы согласны дать показания по интересующему нас вопросу. Ваши имя, отчество, фамилия, год и место рождения. Документ, удостоверяющий личность, у вас с собой?

Сабина кашлянула в кулак, выпрямилась и спросила:

— А у вас?

Трикоз оторопело полез в карман. Пока Сабина сличала фотографию в удостоверении с его физиономией, Сергей Романович расстегнул папку, извлек оттуда стандартный бланк протокола и зафиксировал в нем, что местом проведения допроса свидетеля является помещение Второго травматологического отделения соответствующего института. Фамилию и отчество Сабины он занес туда еще в кабинете Гаврюшенко.

— Сходство налицо, — констатировала Сабина, возвращая документ. — И что же вы хотите услышать от меня, уважаемый Сергей Романович?

— Прежде всего хочу предупредить вас об уголовной ответственности за уклонение и дачу заведомо ложных показаний. В соответствии со статьями кодекса.

Вот здесь распишитесь и предъявите паспорт.

— Это невозможно, — развела руками Сабина. — Очень сожалею, но его со мной нет. Впрочем, цифры я помню наизусть.

Трикоз прикинул время и кивнул:

— Диктуйте. Номер, серия, кем выдан и когда. Сабина продиктовала, а затем, взяв у следователя ручку, поставила подпись на первой странице.

— Так, — снова произнес следователь, деловито потирая руки. — Гражданка Новак, что вы имеете сообщить по факту убийства Зотовой Елены Ивановны?

— Ничего.

— He понял? — удивился Трикоз. — Вы отказываетесь от дачи показаний?

— Нет, уважаемый Сергей Романович, — насмешливо произнесла Сабина. — Дело в том, что я действительно ничего не знаю об этом, как вы выразились, факте. О том, что случилось, мне стало известно из телевизионного обращения УВД к горожанам.

Трикоз прочистил горло и с сомнением взглянул на свидетельницу.

— Но вы не отрицаете, что были знакомы с потерпевшей?

— Не отрицаю.

— Какой характер носили ваши отношения?

— Необязательный.

— Вы хотите сказать…

— Я хочу сказать, что поддерживала знакомство с Еленой Ивановной в связи с моим интересом к литературе. И только.

— Вы бывали у нее дома?

— Да. Неоднократно. По тому же вопросу. Трикоз набрал воздуху и застрочил в протоколе. Свидетельница все это время разглядывала его длинное костлявое лицо. Губы следователя шевелились, как у прилежного школьника.

Закончив фразу, он спросил:

— Кто из окружения потерпевшей вам известен? Сабина молча выпрямилась в кресле.

— Вам понятен вопрос?

Женщина скрестила руки на груди и проговорила: