Подражание театру

О Дон-Жуане написано много трагедий, поэм и статей,
вокруг него давно разгораются страсти.
Его обвиняют:
он сделал несчастными столько счастливых семей!
Его оправдывают:
ведь он и сам был несчастлив!
Он слишком долго разыскивал свой идеал…
Свой идеал!.. Его считаешь своим лишь до тех пор, пока не находишь…
И тогда ты уходишь, Дон-Жуан!
И однажды после очередного ухода, размышляя о бренности человеческой красоты,
Дон-Жуан увидел в себе Квазимодо
и отвернулся от зеркала, узнавая его черты.
Он вышел на улицу,
некрасивый, немолодой человек,
и красивые девушки проходили с ним рядом.
Но —
ни одной улыбки из-под опущенных век,
ни одного перехваченного запретного взгляда.
Что-то изменилось.
Не только в нем, но вокруг.
Даже серое небо как-то выше и чище стало.
Некрасивые женщины превратились в красавиц вдруг,
и каждая казалась ему идеалом.
Мир перевернулся.
Закат превратился в рассвет.
Изменились улицы, деревья и лица…
Неужели оттого, что изменился один человек,
целый мир должен вокруг измениться?
Дон-Жуан остановился. Он глубоко страдал.
Не так,
как человек, что в своих идеалах обманут.
А так, как человек страдает,
сознавая,
что сам он — не идеал,
в целом мире — ни для кого…
Страдания, не знакомые Дон-Жуану.

Привычные истины выпускают нас из кольца,
меняя сюжеты пьес, героев их и названия…
И старый веселый шут сгоняет улыбку с лица —

Бедный Йорик становится королем Дании