Подруга для мага

— Тебе не хочется приходить на плато хотя бы раз в пять дней, экспериментировать с новыми формами и смешанными заклинаниями созидания и перевоплощения? — странно задумчивым голосом спросил меня Лангорис там, на дороге, где маги Гуранда в это время старательно развеивали остатки сгоревшего добра. Учитель внимательно рассмотрел преобразованного мною шарга и как-то по-детски восторженно хихикнул. — Я даже не подозревал, что у тебя такое богатое воображение.

— Просто я стеснялся его проявлять, — подколол я магистра, — ты всегда казался мне слишком строгим и занятым, чтоб решиться отвлекать твое драгоценное внимание на подобные глупости.

Хотя на самом деле я не находил ничего особенного в получившемся у меня создании, внешне очень похожем на ворона, только высотой с небольшой стол. Хотя и значительно ниже обычного шарга. Я лишь сделал из его хвоста спинку для широкого кресла, в которое трансформировал хребет Ворона, да заменил перья мехом. Еще я убрал ему крылья и вырастил спереди похожие на хомячьи лапки, только размером с руку гнома. Зато голову и клюв я оставил такими, какие были даны от природы, вовремя сообразив, что жевать он не умеет.

И теперь ехал мимо зрителей на Вороне, удобно полулежа в мягком кресле, и посматривал на оборотней утомленным взглядом. Пусть видят, что я жив и здоров, только нуждаюсь в отдыхе и заботе.

— Ир! — вынырнул из толпы Таилос. — Как ты?

— Нормально, — слабым голосом сообщил я и изобразил бледную улыбку, — денек отлежусь, и будет совсем хорошо.

— Давай, я тебя понесу? — Он быстро потрогал мою руку, расстроенно вздохнул и пошел рядом с моим созданием.

— Не нужно. И не волнуйся ты так. — Меня уже начинала пилить проснувшаяся совесть, но я держался. — Все и правда неплохо. Там же были целители.

Но почему-то эти слова, вместо того чтоб успокоить медведя, еще сильнее его огорчили.

— Сейчас ляжешь в постель, и Орисья принесет тебе хорошее зелье, ты же знаешь, какие она снадобья делает. — Мысли медведя работали в правильном направлении, но нужна мне была вовсе не Орисья.

— Не хватало еще, чтоб женщина оставила ребенка и ухаживала за больными, — притворно возмутился я. — Ты снадобье принеси, а там я и сам как-нибудь обойдусь.

— Я могу посидеть с отцом, — мгновенно поняла намек одна из девиц, следовавших за важно выступавшим Вороном, и ее поддержал дружный хор девичьих голосов:

— И я.

— И я.

— И я…

Треснутая пентаграмма, охнул я про себя, вот на них-то мой план совсем не рассчитан. И как мне объяснять домочадцам свой каприз, если я заявлю, что желаю в сиделки не этих девушек, а вон ту, кудрявенькую, с корзинкой в руках, что упорно идет в сторонке?!

— Всех многовато, — категорично заявил Таилос, твердо вознамерившийся меня опекать, — хватит и троих. Ты, ты… и вот ты, идете с нами.

Я был бы ему неимоверно признателен за такое вмешательство, если бы моя ведьмочка попала в число избранниц, однако этого не случилось. Медведь выбрал самых крепких и уверенных девиц из окружающей меня толпы, и пришлось брать управление своей судьбой в собственные руки.

— Ты неправ, Таилос, — укоризненно прошептал я голосом умирающего, не сомневаясь, что услышат все, — нельзя так поступать с девушками. Они же могут обидеться… нужно выбрать сиделок по-другому.

Толпа оборотниц и дроу, разочарованно отступивших после распоряжения медведя, воспрянула духом и сомкнулась вокруг нас с Вороном еще теснее.

— Ну хорошо, выбери сам, — неохотно пошел он на уступки и скомандовал девушкам. — Встаньте вот здесь, чтоб маглор вас видел.

— Объяви, что могут присоединиться все девушки, кто умеет ухаживать за больными, — обнаружив, что ведьмочка и не подумала встать в строй, тем же слабым голосом попросил я медведя, мысленно обещая, что устрою ей разнос.

Определенно снова наслушалась домыслов или, чего доброго, помирилась с Мильдой, и та ей нашептала своих советов. А может, просто, по обыкновению, злится, что я не взял ее с собой? Да нет, не настолько она упряма и неразумна… и, значит, мне еще важнее заполучить ее в сиделки, чтобы поговорить и все выяснить. Ведь теперь отказаться от своего плана и просто объявить, что передумал, я уже не могу.

Вся орава моих домочадцев немедленно пришла в движение, и к стоящей передо мной кучке добавилось еще с десяток молодок. И на этот раз я вздохнул с облегчением. Анэри оставила наконец свою дурацкую корзину и решилась к ним присоединиться.

Нестройная шеренга кандидаток взирала на меня с ожиданием, и по их решительным взглядам было понятно, что большинство девиц готово бороться за место сиделки зубами, клыками и когтями.

Вот только у меня тоже были и клыки, и когти, и я тоже уже был готов бороться за то, что все сильнее воспринимал своим, запоздало понимая, что моя шкура раньше, чем я сам, приняла эту привязанность.

Много раньше… как я мог быть таким слепым, самому теперь очень хотелось бы понять. А сейчас моя задача — отсеять большинство девушек так, чтоб не обидеть ни их, ни их родителей, и я уже почти сообразил, как это сделать.