Подруга Мародеров (СИ)

Ничто не изменилось в лице Эдгара. Джеймс часто видел его издалека, в компании Джейн или с друзьями, он всегда был живым, эмоциональным и простым. Все читалось по его глупому детскому лицу. Но сейчас словно это был кто-то другой. Может, Гвин, только моложе. Совершенный контроль.

- Так теперь ты хочешь знать? – спустя минуту ответил Эдгар. В голосе его не было ни злости, ни сожаления, ни любопытства. В нем не было ничего. Только – пустота. И это было хуже всего.

- В смысле? – не понял такого вопроса Джеймс.

- Сириус ведь пытался тебе все рассказать, когда сам узнал, - пояснил Эдгар все тем же равнодушным тоном. – А ты отвернулся и сказал, что тебе плевать на то, что происходит с Джейн. Потому что твой нынешний покой важнее правды.

Джеймс нахмурился. И вдруг вспомнил. Две недели назад Сириус и правда хотел ему рассказать то, почему Джейн его бросила. Но тогда Сохатый был слишком зол на нее за то, что она сорвалась на Лили, слишком поглощен собственной обидой, что не желал ничего слушать. Ему казалось, что причина не может быть действительно важной. И да, Боунс прав, он боялся, что правда может сломать его с таким трудом устоявшийся мир. Так что о том разговоре он почти сразу забыл.

Джеймсу стало стыдно. Он злился на Сириуса и Римуса за то, что они скрывают от него что-то, а в итоге злиться должен был только на себя.

И глядя в эти спокойные бирюзовые глаза, Джеймс понял, что было в них. Разочарование. Как и в этом спокойном голосе. Как и во всем Эдгаре Боунсе. Уж когтевранец бы никогда не поставил свои интересы выше того, что хоть как-то касалось Джейн. Он не злился на Поттера, не винил его ни в чем, но уж лучше бы так. Потому что это холодное разочарование было хуже всего. Оно словно показывало все то, что Джеймс предал.

- Я… – голос вдруг захрипел, и Поттеру пришлось откашляться, а затем нервно облизнуть губы. – Я не знал, что все так серьезно…

- Да, - только и ответил Эдгар.

- Но сейчас я хочу знать. Скажи мне!

- Отчего ты не спросишь своих друзей? – Эдгар склонил голову, и это отвратительное спокойствие в его голосе и взгляде пропало. Слава Богу, потому что Джеймсу оно действовало на нервы.

- Они не скажут.

- А я – да?

И Джеймс не выдержал. Он резко приблизился к парню и схватил его за отвороты рубашки, злобно дыша ему в лицо.

- Да.

Все-таки у Эдгара были удивительные глаза. Не голубые, и не зеленые, а именно бирюзовые. Как цвет морской волны на тропическом пляже. Темнее около расширенного зрачка и светлее по краям. И впервые за этот разговор в них появилось то обычное Боунсовское тепло.

- Она убьет меня, если я скажу, - прошептал Эдгар. Не со страхом, нет. Скорее, с какой-то обреченностью. И запал Джеймса прошел. Он понял, что Боунс все ему скажет. По той одной причине, что была главной для него всегда – свои интересы он ставил ниже счастья Джейн.

- Пожалуйста… – короткий вдох. Джеймс и не знал, что может так просить. Таким голосом.

Он отпустил Эдгара и отошел на шаг, возвращая между ними прежнюю дистанцию.

- Хорошо, - кивнул Боунс. – Ведь я давно собирался это сделать. Потому что ты имеешь на это право. Пройдемся? Это не слишком короткая история.

Джеймс молча согласился, не в силах еще что-либо сказать. И тенью последовал за Эдгаром вокруг озера. Голос Боунса звучал ясно и четко, но Сохатому все равно приходилось концентрироваться с усилием и иногда переспрашивать. Потому что почти после каждой фразы мысли его убегали в прошлое. Джеймс сопоставлял все то, что происходило и что он не понимал тогда, и теперь все это казалось ему таким очевидным. Всё вставало на свои места. Но только от этого не становилось легче. Скорее, наоборот. В животе Джеймса словно с каждым шагом прибавлялось камней, вызывающих гнетущую к земле тяжесть. А стучащее в груди сердце будто медленно от каждого слова рассыпалось пеплом.

Он нашел Джейн в коридоре, явно идущей на отработку к Слизнорту. Картер беззаботно напевала что-то себе под нос и время от времени перекладывала учебник и тетрадку из одной руки в другую. Увлеченная этим, она не сразу заметила застывшего в конце коридора Джеймса. А когда увидела, то замерла.

- Что с тобой? – встревоженно выдохнула Джейн и тотчас подлетела к парню. – Джеймс, что случилось?

А Джеймс смотрел в эти карие глаза, которые когда-то мог ненавидеть, и все, что ему хотелось, это упасть перед Джейн и попросить прощения за то, как он с ней обращался. Ведь он не знал… Но разве это могло быть оправданием его свинству? Он причинял ей боль соизмеримую той, что бушевала в его груди, не понимая, что ей и так ужасно больно. Не видя ее самопожертвования. В котором он не нуждался. И ему было отчаянно горько осознавать, что все их будущее, о котором они мечтали, могло бы случиться, узнай он правду раньше. Если бы только Джейн не решила все за него…

- Ты… – Джеймса вдруг затрясло, словно в приступе лихорадки. И это еще больше напугало Джейн.

- Эй, Сохатый, - едва ли не в панике произнесла она, расширенными глазами всматриваясь в его лицо.

- Прости меня…

- За что?

Джеймс сглотнул, прежде чем ответить, не сводя с девушки глаз:

- Я все знаю.