Подруга моей дочери

Скинув Женьке адрес, зову в гости, она обещает приехать, как освободится. Убираюсь в квартире, закупаю продукты, усталость накатывает часам к шести, все-таки после ночной смены я почти не спала, поэтому заваливаюсь на кровать практически без сил.

Впервые чувствую, что действительно начинается новая жизнь, и засыпаю с надеждами на лучшее. Правда, перед сном всё равно невольно проскальзывает мысль, как отреагирует Жуков на мой отъезд. И тут же испытываю досаду — все старания выбросить из головы этого мужчину ни к чему не приводят. Я снова о нем думаю.

Просыпаюсь от звонка в дверь. Тру глаза, не сразу поняв, где нахожусь, а потом плетусь в прихожую. Неужели Женька? Хотя кто ещё это может быть, конечно, она.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Распахиваю дверь, с опозданием понимая, что неплохо бы было посмотреть в глазок, но тут же замираю, округлив глаза: на пороге стоит… Костя. Я хлопаю ресницами, зажмуриваюсь на мгновенье, но видение не рассеивается.

— Откуда? Как?.. — спрашиваю бестолково, его я даже слышать была не готова, не то, что видеть.

Завалившись на порог, он тут же падает на колени, от неожиданности я вздрагиваю, делая шаг назад, но Костя обхватывает меня за талию:

— Я такой идиот, Соня, прости меня… Прости…

Утыкается мне в живот, продолжая шептать, а я не могу даже пошевелиться.

— Не прогоняй меня, прошу… Выслушай меня, Соня.

Костя поднимает глаза и снова шепчет, видимо, принимая моё молчание за согласие, однако в оцепенении я по другой причине.

— Я совершил ошибку, Соня, и да, виноват, признаю это, нет мне оправдания, но я не могу без тебя. Не хочу тебя терять, мы ведь столько лет вместе. Как же я скучал по тебе…

— Я заметила, — не выдерживаю, тут же ругая себя. Сама-то не лучше.

— Она ничего для меня не значит, что мне сделать, чтобы ты мне поверила?

— Встань, — говорю устало.

Я отчего-то не чувствую злости, вместо этого подкрадывается душераздирающее чувство вины.

​Оно швыряет мне в глаза очевидную правду и насмехается, наблюдая, как до меня постепенно доходит: я изменила Косте намного раньше. И это не секс, и даже не поцелуй у клуба. Всё началось на злополучной кухне, когда Антон прижимал меня к себе, когда смотрел своим пронзительным взглядом, когда я впервые вдыхала аромат его парфюма.

Именно тогда я почувствовала то, что никогда раньше не испытывала с собственным парнем. И Костя, конечно, не мог об этом знать, ведь я и себе не признавалась.

​Парень поднимается с колен, а я смотрю в когда-то родное лицо и не нахожу сил что-то объяснить. Нам всего-то нужно было продержаться год, пока Костя доучится в институте, а потом бы он приехал. Год. А мы не выдержали даже месяца.

- Я не прошу меня простить прямо сейчас, — снова принимается говорить парень, — прошу всего лишь дать шанс, и я…

— Где ты остановился? — прерываю его монолог. Не хочу и не могу слушать всё это.

— Я сразу поехал по тому адресу, что ты указывала раньше, а оттуда сюда. Получается, пока что нигде, но…

— Проходи, — произношу, ловя удивленный взгляд, тут же поясняю: — Я не могу тебя выгнать ночью на улицу. Но это абсолютно ничего не значит. Завтра утром ты уедешь.

— С… спасибо, — только и произносит Костя, неуверенно входя в квартиру, я закрываю за ним дверь. — Но ты же… выслушаешь меня?

Обернувшись, замираю, глядя прямо в глаза. Понимаю, что слушать ничего не хочу, потому что тогда мне и самой придется объяснять, что я натворила.

— Понял, — поднимает он руки, будто сдается. — Спасибо за гостеприимство, Соня, и спасибо, что не выгнала.

Отправив Костю на кухню, иду в комнату. Всё становится относительно понятно, когда я беру в руки телефон: звук отключён, и я пропустила кучу звонков от Женьки. А еще несколько сообщений, последние из которых идут огромными кричащими буквами:

«Я НЕ ДАВАЛА ЕМУ ТВОЙ АДРЕС!»

Миллион смайлов и просьба позвонить.

— Сонь, ну наконец-то! Все нормально? — тут же спрашивает подруга, когда поднимает трубку.

— Если ты про Костю, то он приехал.

— Он на чай напросился, даже впускать его не хотела, но он слезно умолял, и я решила высказать ему всё, что думаю. Хорошо, папа куда-то свалил. Я вышла буквально на пару минут, а когда вернулась, его и след простыл, зато на столе лежал мой телефон с открытым сообщением от тебя. Где ты написала свой адрес. Прости, Сонь, я такая дура! Простишь?

— Все нормально, Жень, — произношу устало. — Я тебе напишу.

— Может, мне приехать? Если он тебя обижает… Я приеду и отрежу ему всё его естество, чтобы неповадно было!

— В этом нет необходимости, — нахожу в себе силы улыбнуться. Женька хорошая, хоть и взбалмошная. — Приезжай завтра, поболтаем.

Тут же возникает непреодолимое желание спросить, как её отец воспринял новость обо мне, но я, разумеется, молчу. Мы прощаемся, когда Женька берет с меня обещание, чуть что — звонить ей.

Пьём чай мы с Костей в неловком молчании. Будто совсем чужие. И в этом и моя вина тоже.

— Сонь… — тянет Костя, но я его перебиваю.

— Не нужно, Кость.