Подруга подколодная

— И живя в таком доме, Надежда еще крохоборится из-за сякинского имущества? — поразилась я.

— Увы, да, — вынужден был признать Костя.

— Чем же Гоша таким ценным владел?

— Распутной душой, — последовал ответ. — Больше ничем.

Костя надавил кнопку звонка, и мы замерли перед стальной дверью в ожидании.

— Кто? — послышался мелодичный голос из динамика домофона спустя минуту.

— Надя, это я, — ответил Жемчужный. — Костя.

Щелкнул замок, и стальная дверь растворила перед нами зев квартиры. На пороге в прозрачном пеньюаре стояла сама Надежда Сякина. Я поняла, что это она, уже потому, что Костя назвал ее по имени. Годков ей уже перевалило за тридцать, но она старательно поддерживала себя в форме, кося под студентку. Волосы у нее были обесцвечены, глаза карие, нос прямой, усыпанный едва заметными веснушками. Миниатюрный ротик с ярко накрашенными губами слегка растянут в улыбке. Подобной улыбкой она наверняка не раз пользовалась как средством обольщения мужчин. А теперь исключительно женщин. Под розовым пеньюаром на ней ничего не было надето, и я бросила косой взгляд на Костю. Как он отреагирует на подобный финт.

Но Жемчужный остался совершенно равнодушным к прелестям бывшей жены своего брата. Во всяком случае не подал никакого вида, что его это заинтересовало.

— Привет, Кастет, — буднично произнесла Сякина, как будто виделась с Жемчужным буквально вчера. — Проходите.

Она отступила чуть в сторону, давая нам возможность проникнуть в квартиру.

— Это Женя, — представил меня Костя, когда мы уже очутились в прихожей. — Моя невеста.

— Симпатичная, — оценила меня Надежда, а мне даже стало как-то не по себе от ее взгляда. Будто бы она прикидывала, достойная ли я для нее партнерша.

В гостиной Сякина предложила нам сесть и осведомилась:

— Хотите выпить?

— Можно, — не стал отказываться Жемчужный, а я благоразумно промолчала.

— Что именно? — уточнила Надежда.

— Пиво есть? — полюбопытствовал он.

Вместо ответа она прошла к бару и извлекла оттуда три банки баварского пива. Поставила на низенький столик рядом с диваном.

— Угощайтесь.

Костя взял две банки сразу, обе открыл и протянул одну мне. Я, поблагодарив его, взяла пиво и сделала глоток. Пиво было приятным и прохладным.

— Я рада за тебя, Кастет, — произнесла Сякина, следуя нашему примеру. — Вот и ты наконец обрел счастье в этой жизни. Когда свадьба?

— Точную дату пока не определили, — скороговоркой ответил он, не желая лишний раз вводить меня в ступор. — Решаем.

— Желаю удачи, — Надежда призывно подняла баночку, и мы дружно выпили.

После второго глотка я прокашлялась, якобы поперхнувшись. Но Костя совершенно правильно истолковал мой намек. Дескать, пора переходить к теме нашего визита.

— Надь, тебе известно о том, что произошло вчера? — как бы между прочим, только для того, чтобы поддержать беседу, спросил Жемчужный.

— Ты имеешь в виду убийство Гоши? Конечно, известно, — Сякина наслаждалась пивом и всем своим видом показывала, что о смертях и убийствах ей сейчас хочется говорить меньше всего на свете.

— На похороны придешь?

— А зачем? — удивилась она. — С недавних пор Гоша мне, слава богу, был уже никто. Зачем же мне идти на похороны к постороннему человеку.

— А мы с Женей, собственно говоря, приехали к тебе из-за него, — сказал Жемчужный, не забывая и сам, подобно бывшей родственнице, потягивать пиво.

— Как это? — без особого интереса спросила Надежда.

— Мы проводим частное расследование, — пояснил Костя, без лишней скромности обозначив и свое участие.

— Понятно, — протянула наша собеседница. — В сыщиков решили поиграть. Ну, желаю успеха.

По ее губам пробежала легкая усмешка. Мне подобная гримаса не очень понравилась. Впрочем, как и предшествующие ей слова.

— Напрасно ты так, — видимо, Жемчужного ее слова тоже задели за живое, и он оскорбился до глубины души. — Между прочим у Жени и лицензия на этот счет имеется.

Конечно, лицензия лицензии рознь, но в целом он был прав, да и опыт у меня в расследованиях кое-какой имелся. Не дилетантка.

— Будете меня допрашивать? — Надя развалилась в кресле, как барыня.

— Если можно, — наконец решила подать голос я.

— Давайте, — она перевела взгляд на меня.

— Когда вы последний раз видели Георгия?

— Около месяца назад, — сделала она признание. — Но не так давно он звонил мне. Может быть, на прошлой неделе.

— Зачем? Что он хотел?

— Это не он хотел, — засмеялась Сякина. — Это мне было нужно. Он никак не желал отдавать мне мою часть нашего совместного имущества.

— Что за часть? — я вела допрос Надежды сухо и беспристрастно.

— Во-первых, машина, — начала она, загибая пальцы. — Мы приобрели ее на общие деньги, те, которые нам на свадьбу подарили как с моей стороны, так и с его. Во-вторых, дача. Здесь даже я больше денег вложила в покупку, нежели он. И наконец, квартира. Она всегда была его, конечно, но, прожив с ним достаточное количество времени, я, полагаю, имею право на определенную долю.

Надежда Сякина и впрямь была меркантильна. Странно, что она еще не припомнила стоимость государственной земли, на которой строился дом Веры Николаевны.