Подружка – кровь с молоком

А для Сильвании и Даки Тепез как раз наоборот. Сильвания получила назад свою цепочку. Каждые пять минут она трогала её, желая убедиться, что ювелирное украшение бабушки Жежки всё ещё на месте.

Дака не могла удержаться и то и дело поглядывала на Лукаса и Рафаэля, после чего с удовлетворением кивала. Она была горда Карлхайнцем и его знакомыми – на её домашних питомцев можно было положиться. Может быть, в награду Карлхайнцу она обустроит ему в аквариуме новый закуток.

Все перемены Дака и Сильвания проводили вместе с Хелене. Они болтали о школе, о музыке, о кинофильмах и шмотках. Только о тайне пока не говорили. Однако Хелене не терпелось узнать её. Сёстры понимали: долго их новая подруга ждать не станет. Иначе быстро станет бывшей подругой.

Щелбан и конец

– А ты уверен, что тараканьи бега для тебя пустяки? Это куда увлекательнее, чем футбол, – сказал господин Тепез.

Дедушка Густав наморщил лоб:

– Такого не может быть.

– Да попробуй же хотя бы раз, – предложил господин Тепез.

– А какие там правила?

– Правила? Да очень простые: выигрывает то насекомое, которое первым пересечёт финишную линию.

– А, вон как.

Бабушка Роза и дедушка Густав сидели с Эльвирой и Михаем Тепез на кроваво-красном диване в гостиной. Михай Тепез поставил ступни в кошачий лоток, и дедушка Густав критически взирал на такой необычный способ разведения домашних растений.

– Ваше здоровье! – сказала Эльвира Тепез и подняла свой стаканчик карповки.

– Или «шнаппобыкс!»[11], как говорят у нас, – с широкой улыбкой добавил господин Тепез.

Бабушка Роза и дедушка Густав подняли свои стаканчики с карповкой, а Сильвания и Дака – свои стаканы с соком.

– За новую квартиру! – сказал дедушка Густав.

– За магазин «Крышки унитазов»! – сказала Эльвира Тепез.

– За хозяйку «Крышек унитазов», – сказал господин Тепез и поцеловал жену, попутно пощекотав её лакричными усами.

– За новое начало, – произнесла свой тост бабушка Роза.

– За новую школу, – поддержала её Дака.

– И за новых друзей, – добавила Сильвания.

Дедушка Густав был убеждён, что девочки так быстро освоились в новой школе и нашли себе друзей только благодаря его стратегии. Бабушка Роза сомневалась в этом. Дака и Сильвания и сами не знали точно. Может, всё получилось только потому, что они попытались. Даже Дака, которая, вообще-то, не хотела иметь что-нибудь общее с людьми.

– Ты всё ещё рвёшься как можно скорее вернуться в Трансильванию? – спросила Сильвания сестру во время зубной процедуры перед сном.

Дака отложила напильник и задумчиво разглядывала своё смутно-туманное отражение в зеркале.

– В настоящий момент нет, – сказала она наконец. – Однако ностальгия у меня всё равно остаётся.

Сильвания кивнула:

– У меня тоже. Иногда.

– У тебя? – удивилась Дака.

– Мне даже приснился Богдан, – шёпотом созналась Сильвания.

– Какой ужас! – Дака смотрела на Сильванию, которая основательно полировала свои клыки. – Ты всё ещё хочешь стать человеком?

Сильвания пожала плечами:

– Не знаю. Но кем я уж точно не хочу больше быть – это вегетарианкой.

Дака проверила указательным пальцем, хорошо ли заострён её клык и не слишком ли при этом длинен.

– Как я выгляжу? – спросила она сестру.

– Первоклассно. А я? – Сильвания широко улыбнулась, показывая свои округло подпиленные клыки.

– Безупречно.

Дака и Сильвания влепили друг другу по щелчку в лоб. Этот обычай со щелбанами так понравился Хелене, что она тут же назначила его новым условным знаком приветствия между подругами. Хотя они пока ещё не стали настоящими подругами. Для этого Дака и Сильвания кое-что задолжали Хелене – правду. Выдадут ли ей Дака и Сильвания свою тайну? Смогут ли сознаться Хелене, что они полувампиры? Близняшкам ещё предстояло это решить.

Но это будет уже другая история.

Об авторе

Франциска Гем родилась в 1974 году в Зондерсхаузене. В Йене, Лимерике и Сандерленде изучала англистику, психологию и межкультурную экономическую коммуникацию. После учёбы она преподавала в гимназии в Дании, работала на одной венской радиостанции и редактором детских книг. Живёт в Мюнхене, пишет и переводит книги.