Подружка невесты

Они должны уехать сейчас. В конце концов, они — никакая не семья, даже если так кажется. И чем скорее он это усвоит, тем лучше.

Эва обняла Лили и поудобнее пристроила на своих коленях. Интересно, как Лили выглядела совсем маленькой? Он пропустил так много.

Эва встретилась с ним глазами и прошептала:

— Нам пора домой.

— Она могла бы остаться. — На самом деле он вовсе не собирался говорить это. — У меня есть для нее комната. И для тебя тоже, — добавил он секунду спустя, хотя очень сомневался, сможет ли заснуть, если Эва будет в постели всего через одну или две двери.

Держись подальше от нее, Редвулф. Она не принадлежит больше твоей жизни. Только Лили имеет значение. Только Лили.

— Лучше не стоит… — начала Эва. — Дом ей не знаком и…

— Она уснула. — Муна поднялась со своего кресла и подошла к Эве. — Позволь ей остаться здесь.

Эва внимательно посмотрела на старую женщину:

— Хорошо.

Муна кивнула:

— Спокойной ночи, Эва, Джаред. — Она наклонилась и поцеловала теплую щечку Лили. — Спокойной ночи, Маленькая Звездочка.

Лили крепко спала и не шелохнулась. Джаред прислушался к тихим шагам бабушки: она поднималась по ступеням на второй этаж. Он взглянул на Эву. В мягком свете камина ее лицо было еще красивее, а светлые волосы отсвечивали золотом. Он-то надеялся, что Муна проводит Эву в ее комнату, но теперь ему никуда не деться, придется вести самому.

Джаред усилием воли отогнал мгновенно налетевшие видения.

— Эва, можно я сам отнесу в кроватку эту озорницу? А потом покажу тебе, где ты можешь переночевать.

Она не очень уверенно посмотрела на него, затем кивнула:

— О’кей.

Джаред стал перед Эвой на колени и подсунул руки под спящую Лили. На один миг этот жест связал их вместе. Никогда прежде соприкосновение не имело над ним такой силы. Духи Эвы облаком накрыли его. Ну почему ей обязательно нужно пользоваться такими же, как тогда? Даже теперь, когда он уже знает, что она его обманула, украла его дочь, он все равно хочет ее.

Их взгляды столкнулись. В гостиной было совсем тихо, только потрескивал огонь в камине, тикали часы на стене и глубоко дышал во сне ребенок.

Эва первой разрушила колдовство:

— Держи ее крепче. А я пока посмотрю, может, на кухне осталась какая-то работа.

— Уверен, там порядок полный. У нас все-таки есть домработница.

— Правда? Я ее не видела.

Джаред прижал Лили к себе и прошептал:

— Она старается не попадаться Муне на глаза. Но моя упрямая бабушка скорее обижена, чем благодарна.

— У Лили тоже хватает упрямства. Верно, унаследовала от Муны.

Эва вдруг побледнела, и повисла тишина. «Ей стыдно, ведь она столько лет скрывала Лили и от прабабушки», — догадался Джаред. Но сейчас не следует давать волю ни ее стыду, ни его злости. Ради собственной дочери он обязан сохранять мир.

— Почему бы тебе ни подняться вместе с нами? — предложил он. — Вдруг она проснется?

Эва покачала головой:

— Я потом приду и уложу ее как следует. Побаюкай ее полчаса один.

«Это наши общие полчаса с нашей дочерью», — больше всего на свете хотелось сказать Джареду. Но нет, так не пойдет. Он вовсе не желает, чтобы так было. Да, они будут оба воспитывать Лили, но отдельно, каждый в своем доме, во время своего отпуска, своей жизни.

Он кивнул:

— Но если передумаешь, то вторая дверь справа от лестницы. — И начал подниматься по ступеням.

— Подожди! — шепотом остановила Эва и полезла в свою сумку. — Она может проснуться и будет просить почитать. — Эва протянула ему книжку. — Вот ее любимая.

Звезды сияли на небе, как бриллианты на бархате. Эва любовалась ими с балкона своей комнаты. Прохладный ночной воздух приятно касался ее кожи. Она прикрыла глаза, вдыхая ароматы роз и скошенной травы.

— Тебе еще что-нибудь нужно?

Эва вздрогнула. На соседнем балконе стоял Джаред. У нее перехватило дыхание. Их комнаты через стенку. Разумно ли это?

Четверть часа назад, когда она заглянула в комнату Лили, Джаред выглядел совсем иначе — гораздо мягче. А теперь, на своем балконе, занимая его почти целиком, он опять был огромным, сильным и, пожалуй, опасным. Самый привлекательный мужчина в мире.

И он будет спать по соседству.

Если бы не было этих четырех лет, она могла бы сейчас стоять с ним рядом и целовать его красивый рот, потому что ей хочется целовать его всегда. Но сейчас…

— Еще одну подушку? Второе одеяло?

— Спасибо, у меня все есть. Спасибо за твое… гостеприимство.

Джаред скрестил руки на груди и прислонился спиной к перилам.

Ты говоришь так, словно здесь гостиница.

— В таком случае мне бы хотелось ключи от буфета.

— Лихорадка «милки вэй»?

— Еще какая! — Она с улыбкой качнула головой. — Ты еще помнишь об этом?

Он оторвался от перил и хмыкнул:

— Твои приступы всегда имели слишком серьезные последствия. Нет «милки вэя», нет поцелуя. Нет поцелуя, нет…

Он резко замолчал и засунул кулаки в карманы.

Эва почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Проснулись самые интимные переживания, таящиеся на дне ее памяти. В той, другой жизни каждый вечер на ее тумбочке появлялся шоколад «милки вэй». И в те ночи, когда ей удавалось ускользнуть к нему, она чувственно благодарила его за угощение.