Подружка невесты

Филипп имел в виду удаленность от северной окружной дороги. Вот Дженни удивится, если он скажет, что скоро у него будет дом, за которой не надо платить! Однако что-то остановило его, благоразумие взяло верх. Насколько Филипп знал, вопрос может решиться в течение нескольких недель, — и задумал ничего не говорить Дженни заранее.

— Во всяком случае, пока я не нашел подходящую работу, нужно подождать, — заключил он.

Последний раз Арнэм звонил в конце ноября. Во всяком случае, Филипп слышал, как поздно ночью Кристин разговаривала с кем-то, кого называла Джерри. Филипп ждал, что вскоре после этого Арнэм приедет, — или Фи ждала. Она вообще наблюдала за матерью так, как Кристин, наверное, в свое время наблюдала за дочерью, пытаясь найти на ее лице признаки волнения или следы каких-то перемен. Никто в доме не задавал вопросов об Арнэме. Кристин сама никогда не расспрашивала детей об их сердечных делах. Фи казалось, что мать чем-то огорчена, а Филипп этого не видел, считал, что она такая же, как обычно.

Прошло Рождество, и стажировка в «Розберри Лон» закончилась — Филиппа взяли на работу замерщиком с небольшим окладом, треть которого он должен был отдавать матери. А когда уедет Фи, ему придется отдавать еще больше. Кристин, в свою очередь, тихо, не делая из этого события, начала понемногу стричь на дому. Если бы отец был жив, думал Филипп, он точно запретил бы Черил работать кассиршей в гипермаркете. Впрочем, это продолжалось недолго, всего три недели, а потом Черил, вместо того чтобы найти другое место, стала спокойно жить на пособие по безработице.

В гостиной в Гленаллан-Клоуз, которую когда-то сделали из двух комнат (какими же убогими были эти крошечные комнатушки общей площадью не больше шести метров!), на камине до сих пор стояла открытка с видом Белого Дома. Даже рождественские открытки давно убрали, а эта оставалась. Филипп с удовольствием выкинул бы ее, но его не покидало тяжелое чувство, что она дорога матери. Как-то раз, глядя на открытку сбоку, в солнечном свете он увидел на ее блестящей поверхности следы маминых пальцев.

— Может быть, он еще не вернулся, — предположила Фи.

— Никто не уезжает на четыре месяца в командировку.

Внезапно Черил произнесла:

— Она пыталась ему дозвониться, но номер не отвечает. Она мне сама сказала. Говорит, что у него не работает телефон.

— Он собирался продавать дом, — откликнулся Филипп, — он ведь нам говорил, правильно? Он просто переехал, ничего не сказав.

Рабочий День, если не надо было ездить по клиентам и будущим заказчикам, Филипп проводил в выставочных залах на Бромптон-роуд или в главном офисе недалеко от Бейкер-стрит. Оставляя там машину или выходя на обед, он часто гадал, а не столкнется ли вдруг с Арнэмом. Некоторое время он на это даже рассчитывал, думая, наверное, что Арнэм вспомнит о Кристин, увидев ее сына. Но надежды таяли, и он уже боялся возможной встречи. Становилось как-то неловко.

— Правда ведь, мама постарела? — однажды спросила его Фи, когда Кристин гуляла с Харди. На столе лежала стопка свадебных приглашений, Фи надписывала конверты. — Она будто на несколько лет постарела, тебе не кажется?

Филипп кивнул, не зная что ответить. А еще каких-нибудь полгода назад он сказал бы, что за все то время, что прошло после смерти отца, Кристин никогда не выглядела так молодо. В конце концов он решил, что у матери такой тип внешности, которую красит только молодость. То же, наверное, будет и с Фи. Первой увядает персиковая бархатистая кожа. Она коричневеет, подобно лепесткам розы. Бледно-голубые глаза тускнеют быстрее, чем глаза любого другого цвета. Белокурые волосы становятся соломенными, пепельными даже, особенно когда всю краску тратишь на клиентов… Фи поинтересовалась:

— Я так понимаю, вы с Дженни расстались. Дело в том, что я хотела попросить ее быть на свадьбе одной из подружек невесты, но не стану, если вы и вправду разошлись.

— Похоже, так, — ответил он и добавил: — Да, разошлись. Можешь считать, что все кончено.

Филипп не хотел ничего объяснять сестре, да и вообще не чувствовал себя обязанным отчитываться в том, что произошло, перед кем бы то ни было. Да и не нужно официально объявлять, что у него были с девушкой серьезные отношения, а их помолвка или свадьба расстроилась. На самом деле Дженни вовсе не давила на него с женитьбой. Она не такая. Но они встречались уже больше года, и вполне естественно, что Дженни хотела жить с ним под одной крышей, потому, например, и показала ему дом, тот самый, где когда-то жила Ребекка Нив. Филиппу пришлось отказаться: он не мог оставить мать. А если совсем честно, то он просто не мог позволить себе оставить ее.

— Значит, ты будешь с мамой, — вздохнула Фи. — Как хорошо, что наши отношения с Дареном прочны как камень.