Подружки. Другая история

— Верно. Проблемы же устраняются не только силами. Тебе вовсе не обязательно использовать свои способности, когда можно просто подобрать ключик к чьему-то сердцу, — Агата приобняла подругу за плечи и указала ей на духов вокруг, все они были серьёзны, но, если взять глубже, каждого что-то радовало.

Одна горькая улыбнулась цветам. Другие умилялись с детей, которые носились по улицам. Бабушка из лавочки с едой с теплом глядела на внука, вернувшегося с войны.

— Видишь, Лека, только присмотрись, будь внимательнее к другим, и ты сможешь найти то, что скрыто глубоко, — подытожила свои слова Агата.

Повелительница горького вкуса была неописуемо поражена. Она уставилась на подругу взглядом, наполненным уважением и восхищением.

— Миру вкуса не хватало тебя, Агата, — произнесла Лека.

Человек гордо вскинул головой.

— Я ещё ничего не сделала. Но есть кое-что, с чем надо быстренько разобраться, — девушка куда-то направилась быстрым шагом.

— О чём это ты? — последовала за ней Лека.

— Надо через пчелу передать послание Хани, — напомнила Агата. — Осталось ещё придумать, как ей пробраться в Горькую империю.

Лека пораскинула мозгами над данным вопросом. Тут ей на глаза попалась лавка с тканями для одежды. В лице её отразилась доля коварства.

— А у меня есть идея, — восторженно заявила она.

Найдя пчелу, Агата всё ей передала и попросила побыстрее долететь до Хани. Уже через полтора часа девушки встретились на границе Горькой империи и Королевства сладостей. Повелительница мёда согласилась помочь, и вот теперь она готовила своё прикрытие, которое придумала Лека. Через пару минут красавица с пчeлами вышла из домика лесника с невероятно сердитым лицом. Стоило горькой увидеть сладкую, как она залилась смехом. Агата воздержалась от этого, но широко улыбнулась.

— Если кто-нибудь узнает про это, то я за себя не ручаюсь. Зачем я вообще соглашалась?.. — обозлилась Хани.

А дело было в том, что на девушку, желающую всегда выглядеть красиво, надели коричневые потeртые тряпки, а лицо измазали в грязи. И сделали они это, чтобы ту посчитала за бездомную горькую старушку.

— Твой вид — лекарство для моей опечаленной души, — вытирала слeзы от смеха Лека.

— Могла бы свою больную душу вылечить и сама. Тебя целителем зря называют? — огрызнулась обиженная Хани.

— Хани, твою красоту никакой наряд не испортит, — поддержала подругу Агата.

— Спасибо, Цветочек, хоть кто-то понимает эту истину, — заправила свои прекрасные волосы под страшный колпак повелительница пчёл.

— Слушай, если ты сейчас играешь роль старушки, надо бы тебе и голос поменять, — продолжала издеваться Лека.

— Мой голос как мёд в уши для других! Я не стану его менять! Лучше буду молчать, — совсем разозлилась Хани и скрестила руки на груди.

— Девочки, давайте не будем ругаться. Нам надо дождаться Оливу на севере, — проговорила Агата и, подхватив подруг под руки, повела в нужную сторону.

Несколько часов они просидели втроём на пнях, пока не заметили кислую. На руках её виднелись синяки, а на лбу небольшая ссадина.

— Олива, что случилось? Это горькие так поступили? Тебе пришлось драться, чтобы сбежать? — заволновалась Агата.

— Нет… Я просто… Споткнулась об свою же ногу и врезалась в дерево… — стыдливо поникла та, оставаясь безэмоциональной.

Все трое замолчали. Тут Лека подошла к кислой.

— Давай я тебя вылечу, бедняга, — девушка усадила бывшую пленницу на пенёк.

В это время сладкая уже оценила кислого товарища.

— Фигура худая, а щёчки пухленькие… Хомяк… — прошептала она Агате.

— Хани, мне кажется, такое прозвище будет обидно звучать, — криво улыбнулась та.

— Хорошо, я придумаю другое. Хотя имя у неё ничего такое… — задумавшись, сладкая потeрла подбородок, но тут же её лицо перекосило, потому что она дотронулась до грязи. — Дайте мне терпение…

Закончив с лечением, Олива встала рядом с тремя подругами.

— Я бы хотела представиться… Меня зовут Олива… Я повелительница вкуса оливок… — отрывисто проговорила она, показывая изображение трёх маленьких плодов на шее.

— А ты всегда такая безэмоциональная? — полюбопытствовала сладкая.

— Хани! — осадила её человеческая девушка, намекая, что так задавать вопрос не очень-то прилично.

— А что не так? Мне же интересно, — пожала плечами повелительница мёда.

Олива заeрзала на месте, но осталась безразличной лицом.

— Иногда я проявляю эмоции, но очень редко. С самого рождения такая. Для жителя страны, где многие строят рожицы, странно ходить с каменным лицом, правда? — стыдливо прикрыла глаза кислая.

— Олива, не говори так. Ты ничуть не странная! Вы согласны со мной, девочки? — Агату поддержали сладкий и горький дух.

Уголок губ кислой чуть поднялся вверх.

— А теперь моя очередь представиться! — Хани рассказала о себе повелительнице вкуса оливок. — Но ты не подумай! Это я только сейчас на мешок картошки похожа, а обычно я неотразима.

Леку и Агату повеселило замечание подруги.

— Значит, вы общаетесь, хотя и живeте в разных странах? — несколько удивилась Олива.

— А почему бы и нет? — задорно ответила Агата.

Кислая никак не ответила, но о чём-то задумалась.

— Нам бы пора выдвигаться, — порекомендовала Лека.