Подрывник

В это утро Георгий Георгиевич Косарев был суров как никогда. И повод для этого был более чем весомым. Уже в восемь часов утра, за час до официального начала работы, у него в кабинете сидели три человека: Андрей Колодников, Юрий Астафьев, и старший лейтенант Павел Зудов. Все они были работниками уголовного розыска, но в это утро за ними было ещё как минимум три роли: нарушители, пострадавшие, и провинившиеся. Лица Колодникова и Астафьева носили явные следы побоев. У Колодникова это был синяк под глазом, у Юрия — большая ссадина на щеке, да классические формы его носа сейчас как-то больше напоминали африканские нормы красоты. Лицо Зудова было чисто, как ангел, и это было понятно. Этого двухметрового мальчика с лицом нордического нибелунга и плечами Шварценеггера побить было трудно. Но и у него была замотана бинтом кисть левой руки.

— Что с рукой? — прежде всего, спросил у Зудова Косарев.

— Порезался.

— Сильно?

Паша кивнул головой: — Хорошо.

— Так это ты разбил витрину в "Парусе"? — сделал вывод Косарев. В эти сутки он дежурил по городу, и знал все происшествия, случившиеся за прошлые сутки.

— Я, — честно признался Зудов.

— Молодец! Герой!

За Пашку тут же вступился Колодников.

— Георгий Георгиевич! Это мы во всём виноваты, Пашка тут не причём. Он нас уже защищал от бандитов.

— Значит, это он, защищая вас, сломал два столика, пять стульев, разбил витрину и витраж в зале и перебил ещё человек пять посетителей, так сказать — покалечил народ?

Колодников возмутился.

— Да каких посетителей!? Георгий Георгиевич, откуда там посетители, какой народ? Одни бандиты да проститутки.

Косарев был неумолим.

— Нет, если там обитают одни бандиты, то вы, какого хрена вы поперлись в этот рассадник зла?! Вы что, не знаете, какой там контингент обитает? Все жулики, все бандиты там — в «Парусе»!

— Да мы зашли то на минутку сто грамм выпить. Юрке вон, поправить здоровье надо было, а то замёрз как бобик. Он отошёл к стойке, а тут эти три качка наехали. "Каво, чаво, ты чей!" Ну и понеслось.

Косарев был неумолим.

— А ты что, Андрюша, пацан? Отыграть всё это не мог? Корочки бы свои им показал.

— Да я им показал! Они ещё сильней после этого нас бить стали!

Логика Косарева была убийственна, хотя внешне и была лишена логики.

— Вот и дурак, что показал! Сейчас, я уже видел, в приемной сидит хозяин «Паруса» Карен, требует ваши скальпы. А ты, Павел, как там оказался? — обрушился он на Зудова. — Тоже зашёл соточку пропустить?

У Зудова был необычный для такого мощного парня голос, грудной, больше похожий на женский.

— Да нет, я вообще там случайно оказался, я с роднёй там был. У тестя юбилей, пятьдесят стукнуло. Мы заказали отдельный кабинет. Я в туалет пошёл, смотрю, а этих двух, — он ткнул пальцем в сторону пострадавших, — бычки Бизона метелят, как пацанов. Ну, пришлось вступиться. Там один крутой был, всё пытался мне какие-то приёмы показать.

— Ага, он первый и начал, — подтвердил Колодников. — Спецназовец какой-то.

— Да ладно, спецназовец! — Павел не поверил. — Я его сразу отключил.

— Да он пьяным в сиську был! Вот ты его и отрубил.

Косарев продолжал бушевать.

— Заступник! Полресторана разнёс!

Паша развёл руки.

— Как получилось. Они же сами за стулья первыми схватились. Бутылками кидаться начали. Так то достать они меня не могли.

Косарев встал, прошёлся по кабинету. По случаю дежурства он сегодня был в форме, редкий для него случай. Начальник УГРО не любил носить форму, и постоянно ходил в штатском.

— И что мне с вами теперь делать? Хипишь может быть грандиозный. Не дай боже дойдёт до генерала! Глухарёв у нас помешан на дисциплине.

— А как Мамонов? — осторожно спросил Андрей.

— Как! Ты забыл что ли, что он сказал Полупанову когда тот по пьянке врезался в джип Бизона?

— "Сам врезался, сам и плати", — припомнил Колодников. — А ведь они его тогда чуть не убили. Сунули в багажник и увезли в лес.

— А он ведь не хрен собачий, а старший опер, — дополнил Павел. Колодников не согласился.

— Ну, потом разобрались и привезли обратно. Но Бизон с Лёшки тогда сдоил всё до копейки. Он потом с этого и уволился. Счас на север летает, нефтяник, хорошие бабки заколачивает.

Косарев сел, застегнул китель.

— В общем так. Сейчас выходите отсюда чёрным ходом во двор, и рвёте когти на работу, в своё это чёртово, проклятое богом третье отделением милиции. Рассадник анархии, хоть взрывай его! У нас в отделе вам сегодня в таком виде лучше не показываться.

— А так, по работе что нам делать? — спросил Андрей.

Косарев воздел вверх руки.

— Что вы можете делать с такими битыми рожами? Только одно — позорить моральный облик работника милиции. Работать, работать и работать! По машинисту и этому старику-висельнику. Марш отсюда!