Подсказки интуиции

Кейси быстро отреагировала на эту ситуацию, мне не пришлось вмешиваться. Но неожиданно заартачился Ричард. Он не любил расставаться с прибылью, которую уже мысленно положил к себе в карман.

Глава 10

В этот раз ответа от наших пришлось ждать более месяца.

С участием Вильте схема контактов немного изменилась, точнее, дополнилась. Она была одновременно и простой, и сложновычисляемой. Дома Вильте держала коротковолновое радио, на которое приходили зашифрованные сообщения. Расшифровывала она их с помощью ноутбука, в который была встроена программа дешифровки. В качестве исходного кода (его надо вводить каждый раз для инициирования программы) использовались классические шифроблокноты с пронумерованными страницами. Страницы эти были пропитаны специальным раствором, благодаря которому самоуничтожались после использования.

Иногда во время пробежки Вильте звонила куратору от СВР для подтверждения получения послания. Это одно слово, сказанное за одну-две секунды с одноразового телефона и одноразовой сим-картой. В зависимости от ситуации оно означало: «сообщение принято» или, например, «опасность». Эту схему ФБР тяжело понять, даже установив наружное наблюдение.

Теперь майор СВР была по совместительству и «радисткой» ГРУ. По нашему обоюдному согласию. Далее наши схемы связи сильно отличались.

Сообщения от СВР Вильте получала два раза в неделю. Когда же ей было необходимо передать полученную информацию, то она встречалась с кураторами в различных ресторанах. Речь о как бы случайных и мимолетных встречах, когда столкнулись плечами в дверях. Пока не было флэшек, Вильте копировала информацию на мини-диски, которые легко передать при «моменталке».

У ГРУ гораздо раньше, чем в СВР, появились эти специальные, закамуфлированные флэшки. Первые из них жена получила от меня, то есть ГРУ снабжала СВР. Мы добродушно подсмеивались над этим. Потом Вильте что-то высказала своим, и ей тут же передали первые специальные флэшки от СВР. Вот так конкуренция спецслужб работала во благо своим офицерам.

С другой стороны, меня возмущали эти «моменталки» СВР. Всё-таки речь идёт о матери моих детей, и мне было совсем не всё равно. Куда надёжнее тайники. Вильте не соглашалась. Напоминала, что я её вычислил именно во время закладки тайника путем простейшего наружного наблюдения. Трудно ей было возразить. Тем более, даже я с большим трудом усвоил методику обнаружения наружного наблюдения, кстати, очень объёмная методичка — целая книга. Вильте же эта тема совершенно не давалась.

Получив наконец ответ по обращению сенатора, я сразу же поехал к нему и сообщил, что останавливать антимонопольное расследование никто не будет. Штраф возьмут с оборота, но в самом минимальном размере. Предупреждали, что если компания будет препятствовать применению тарифа «последней мили», то расследование повторится в полном соответствии с российским законодательством, без всяких поблажек.

Меня просили предать сенатору на словах, что подобные просьбы не могут поступать в неограниченном количестве и ГРУ не приемлет стиль работы дашь на дашь. Кроме того, Крупин отправил мне оригинал договора, который подписал сенатор. Мне предстояло вернуть его и объяснить, что его подписание было большой ошибкой, что ГРУ не будет шантажировать сенатора и тому подобное. Этот разговор мне предстояло записать, а запись отправить Крупину.

Я очень тщательно готовился к этому разговору. Мне не нравилось то, что делает Крупин, но спорить с ним я не осмеливался. Полагался на его знания и огромный опыт. Кроме того, от кого-то из его советников поступили рекомендации по ведению диалога, точнее, примерный шаблон диалога. Но мне предоставлялась полная самостоятельность, то есть этот шаблон был не директивой, а практической помощью.

И всё-таки я решил построить разговор по-своему — так, как подсказывала интуиция. Решил не крутить интеллектуальные кружева, а действовать более честно и прямолинейно. Во всяком случае, мне так ближе и понятнее, проще. Наверняка если я начну лукавить и «крутить», то этот опытнейший и хитрейший лис увидит это, и доверительного разговора не получится. А он нам очень и очень нужен.

К этому времени я решил вопрос с Людой о том, что она полностью переходит на работу к сенатору, на полную ставку. Тем самым несколько отдалил её от себя, но получил контроль над сенатором. Люда была в восторге от такого решения. Работы мало и нетрудная. Всегда можно отпроситься и уйти по бытовым делам. Кроме того, я отдал Люде десять тысяч долларов. Я обманул её и сказал, что код, который она мне сообщила, подошёл и что эти деньги — её честная доля. Просто мне было необходимо поддерживать в Люде стремление к «службе».