Подставь крыло ветру

Единственным человеком, который к нему заходил, был курьер, приносивший ему еду. Мсье Пик продолжал есть «для гигиены». Он не читал газет и не слушал радио. Он не открыл ни одной книги и не прослушал ни одной пластинки. Музыка, по сути, заставляла его погружаться в тяжелые воспоминания. Простой фотографии могло быть достаточно, чтобы заставить его вернуться в постель, поэтому мсье Пик решил полностью забыть прошлое. Он несколько раз пытался уничтожить письма жены, дипломы дочери, рисунки внуков, но у него не хватало смелости довести дело до конца. Все это лежало в коробках на кроватях в комнате в конце коридора. Он никогда туда не заходил.

Если от прошлого мсье Пик мог ускользнуть, запершись в дальней комнате своей квартиры, то от столь же мрачного настоящего убежать было трудно, и поэтому большую часть времени он проводил, ничего не делая. По ночам, если ему не спалось, он поглощал успокаивающее, от которого пребывал как будто в тумане, но это было даже приятно. Несмотря на ежедневный душ и пищу, которую мсье Пик продолжал принимать, он почти достиг полного забвения самого себя.

Вот почему в тот день мсье Пик был очень удивлен странным чувством, которое он испытал, проснувшись, — этим внезапным желанием выйти на улицу. Уверенный, что это новое настроение было лишь временным улучшением его состояния, счастливой случайностью, он тем не менее поспешно оделся. Он достал свой любимый твидовый костюм, который пролежал в шкафу много лет, и выбрал свою лучшую трость.

Мсье Пик задумался, куда пойти погулять. Он с удивлением обнаружил, что улицы почти пусты. Ноги сами привели его к мосту Мари, что напротив острова Людовика Святого. Он давно там не был и чувствовал некоторое волнение. Он пересек мост и вышел на набережную. Именно сюда он пригласил свою будущую жену на первое свидание. Они были студентами. Они осмотрели остров, а затем заказали мороженое в «Бертийоне». Он прекрасно помнил тот день: платье, в котором она была, ее загорелую кожу — тогда она только-только вернулась с моря, и запах малинового сорбета у нее на губах. Он провел рукой по лицу. Он всегда так делал, когда на него накатывало какое-нибудь воспоминание.

Сегодня же что-то изменилось. Он понял это, потому что почувствовал желание, которое стало для него редкостью: желание поесть ради удовольствия. Комок, который образовался в его желудке за эти годы, тот, что мешал ему жить, казалось, внезапно рассосался. Мсье Пик был голоден, ему хотелось сладкого, и он как раз был всего в нескольких шагах от кафе-мороженого.

— «Бертийон»? Но его больше не существует, — сказала продавщица. — Вы разве не знали? Мы с мужем уже лет этак пятнадцать назад его выкупили.

Мсье Пик пожал плечами и выбрал себе ягодный сорбет. Потом отправился на другой берег Сены, вытер на ходу рот и бросил остатки рожка голубю, что было строго запрещено. Он заметил, что у него появилось новое желание — что-нибудь почитать, и это удивило его даже больше, чем желание съесть сладкого. К своему восторгу, он увидел зеленый ящик букиниста, кроме него на набережной больше никого не было. «Наверное, из-за Дня всех святых», — подумал старик. Он колебался между «Большим Мольном», которого никогда не читал, и маленьким, красиво переплетенным томиком Аполлинера. Он вспомнил, как однажды его друг одолжил у него такую же книгу, то же самое издание, и не вернул. Экземпляр был поврежден, но совсем чуть-чуть, в черном кожаном переплете с позолоченной надписью. Мсье Пик купил его, не торгуясь.

Ноги болели не сильно, и он решил отправиться дальше. Он намеревался пойти в «Клозри де Лила», заказать самые изысканные блюда и почитать только что купленную книгу. Его распирало от радости при мысли о таком безумии, потому что это было на него совсем не похоже. И все же он оставался тем же человеком. Он просто вернулся к жизни, именно в этот день, а не в какой-либо другой, без всяких объяснений. Он чувствовал, что возрождается и даже как будто наполняется новыми светлыми силами. Он решил пройтись по бульвару Сен-Мишель, как в свое время Аполлинер, который каждый понедельник пересекал Париж, спускаясь с Монмартра, чтобы отправиться в «Клозри де Лила», где, по рассказам, обедал со зверским аппетитом.

У фонтана земля была завалена бутылками и мусором. Там произошло что-то серьезное. Зная, что демонстрации запрещены, старик не понимал, что это могло быть. Он подумал, что ему все-таки стоит купить газету. Но мсье Пик не смог найти ни одного открытого киоска.

Бульвар Сен-Мишель тоже был пустынным. Старик встретил всего трех человек: молодую женщину в длинном пальто, затем, у Люксембургского сада, высокого темнокожего мужчину в форме уборщика, который смотрел на небо, и, наконец, чуть не доходя до Пор-Рояля, еще одного старика, который шел по бульвару в противоположном направлении и приветствовал мсье Пика, приподняв шляпу.