Подставленный

Встать удалось с третьей попытки. По счастью, следы машин, на которых приехали бандиты, хорошо просматривались на влажной земле, и он без труда нашел проселок. Грязная ухабистая дорога в этот ранний час была пустынна. «Куда же меня занесло?! — мысленно простонал Сергей. — Проклятье!» Дождь тем временем усилился, потом перешел в ливень. Лишь спустя час Соловьев заметил в отдалении облезлый трактор, неторопливо ползущий по направлению к нему. Он закричал, замахал руками. Развалюха нехотя остановилась.

— Чего тебе? — настороженно осведомился тракторист.

— Брат! Добрось до шоссе или до станции, — попросил Сергей. — Позарез в Москву нужно! Заплачу, сколько скажешь.

— Обижаешь! — насупился мужик, мучимый, судя по всему, ранним похмельем. — Вот если пару пузырей поставишь да со мной выпьешь…

— Договорились! — облегченно выдохнул Соловьев, забираясь в кабину…

Спиртное затуманило голову, улучшило настроение. Почти не слушая быстро раскисшего и чрезвычайно говорливого собутыльника, Сергей упорно думал о своем. Впрочем, решение он принял, еще лежа в лесу, оставалось обмозговать детали. На бледном, подкрашенном многочисленными синяками лице бывшего телохранителя блуждала холодная улыбка.

ГЛАВА 13

— Лучше поздно, чем никогда, — изрек Осипенко, выслушав приятеля.

Они сидели на кухне, попивая чай с лимоном. Сергей сперва предложил чего покрепче, но Николай наотрез отказался. После запоя он некоторое время смотреть не мог на спиртное. Сергей, тщательно вымытый и одетый в махровый халат, курил сигарету.

— Поможешь спрятать труп?! — неожиданно спросил он.

— Что-о?! — опешил Осипенко, не поверивший собственным ушам.

— Труп… Шабанова!

— Ну ты даешь! Получил по морде и… — насмешливо начал Николай, но внезапно осекся, пораженный выражением холодной жестокости, застывшей на лице Сергея. Он не узнавал лоховатого в недавнем прошлом товарища. От него теперь исходила волна ледяного, безжалостного спокойствия. Потемневшие глаза напоминали пистолетные дула.

— Перестань, брат! Ни к чему это! — совершенно другим тоном сказал Осипенко. — Не стоит лишний раз руки марать! Посуди сам, зачем его валить?! Тем более бывают вещи похуже смерти!

— Например? — безжизненным голосом осведомился Сергей.

— Например, потерять то, чем больше всего дорожишь! Для одного это родственники, для другого престиж, для третьего еще что-нибудь, а для Шабанова — деньги! Без них он никто! Пустое место! Он станет никому не нужен, те, кто перед ним вчера пресмыкались и кого он походя топтал, начнут плевать на него, а то и вымещать накопившуюся злобу. Кстати, я знаю, где найти Сухаря!

Сергей на минуту задумался. Осипенко с опаской следил за метаморфозами его лица. Наконец взгляд Соловьева прояснился.

— Пожалуй, ты прав, — сказал он. — Пусть живет пока…

Николай Васильевич Шабанов находился в отличном расположении духа. Сегодня выдался на редкость удачный день. Удалось получить крупный банковский кредит, закупить по дешевке большую партию шерсти; сбагрить одному идиоту залежавшиеся на складе немодные и некачественные китайские пуховики, а также нанять новую смазливую секретаршу взамен осточертевшей Гали. Девица с самого начала дала понять, что не отличается высокими моральными устоями и с радостью выполнит любую прихоть хозяина. Вспомнив о ней, Николай Васильевич похотливо облизнулся. Удобно развалившись в низком мягком кресле и закинув ноги на журнальный столик, он смаковал маленькими глотками кофе по-турецки. Бледное осеннее солнце заливало мягкими лучами просторный кабинет. Над рабочим столом висела приобретенная за бесценок модернистская картина — очередной выпендреж коммерсанта, любившего пускать пыль в глаза. Картина представляла собой беспорядочное скопление цветных пятен, загогулин и клякс. Любому нормальному человеку она показалась бы плодом творчества обитателя психушки (что, возможно, и имело место в действительности), однако Шабанов, указывая на нее посетителям, многозначительно поджимал губы и издавал мычащие звуки, приличествующие, по его мнению, истинному ценителю. Посетители, главным образом представители торговой буржуазии, не желая выглядеть профанами в искусстве, согласно кивали и всем своим видом выражали восхищение. Повторялась старая сказка о голом короле.

— Еще кофе, Николай Васильевич? — ослепительно улыбнулась новая секретарша Таня. Она была одета в короткую юбку, обнажающую почти до трусов стройные ноги, затянутые в черный капрон. Под полупрозрачной блузкой соблазнительно вздымалась полная грудь.

— Пожалуй, — добродушно согласился Шабанов, — а потом…

Договорить бизнесмен не успел. Дверь распахнулась под бесцеремонным ударом ноги. В кабинет зашел бывший телохранитель Серега и еще какой-то тип: широкоплечий, с квадратным подбородком и холодными синими глазами.

— Сережка! Какого черта! — возмутился бизнесмен. — Тебе же русским языком сказали: ты у-во-лен!!!

— Глохни, падла! — ласково сказал широкоплечий. — Иначе прямо здесь замочим!

В руках у него появился пистолет «ТТ». Парень передернул затвор, досылая патрон в патронник.