Подставные люди

— Я уже говорила полиции. Гуляла. В городе.

— А где конкретно?

Еще один долгий взгляд.

— В постели с мужчиной. У него дома, поскольку жена уехала.

— Кто он?

— Ты хочешь знать, кто этот мужчина, чтобы понять, что он потеряет, подтвердив мое алиби? Если он коридорный или водитель такси, то терять ему практически нечего. Разве что жену, но он может найти другую, не так ли, Падильо?

— Он — государственный служащий, Ванда?

— Да, черт побери, он работает на государство.

— Мне бы хотелось услышать от тебя его фамилию.

— Зачем она тебе? Будешь его шантажировать?

Падильо холодно улыбнулся.

— Нет. Но, возможно, она мне потребуется.

— Для чего?

— Если я захочу выяснить, не лжешь ли ты мне.

Глава 9

Звонок раздался в три часа ночи. Обычно в такое время мне звонят люди, которых я не видел пятнадцать лет и не вспоминал не меньше десяти. Им хочется поговорить со мной, потому что бутылка бурбона на три четверти опустела, жена ушла спать и не находится лучшего занятия, чем позвонить старине Маккорклу и справиться, как он там поживает.

Но иногда они попадают в передрягу, и им позарез нужны пятьдесят долларов, чтобы избежать тюрьмы, или ста, чтобы попасть в другой город, где их ждет новая работа, и во всем мире нет другого человека, кто бы мог выслать им эти деньги.

Деньги я посылаю, так как это верная гарантия того, что более они не позвонят. А потом, бывало, лежу и думаю, а кому бы я мог позвонить в три часа ночи и попросить выслать мне пятьдесят или сто долларов. Список набирается не такой уж и длинный.

На этот раз звонил Падильо. Из Нью-Йорка.

— Сколько тебе выслать? — сразу спросил я.

— Возникли непредвиденные осложнения.

— Естественно. Иначе ты не звонил бы в три часа ночи.

— Два часа тому назад они попытались прикончить его.

— Где?

— В Делавере. Я сидел за рулем.

— Вывозил их из Балтимора?

— Совершенно верно.

— Крагштейн и Гитнер?

— Думаю, что да, но в темноте я их не разглядел.

— Что произошло?

— Они попытались нагнать нас и расстрелять в упор.

— И что?

— Так уж получилось, что их машина слетела в кювет.

— Жертвы есть?

— У нас или у них?

— У нас. Они меня не интересуют.

— Нет. Кассим, правда, немного поворчал.

— А другой парень, советник?

— Скейлз? Тот хладнокровен, как огурец.

— Зачем звонишь?

— Мне нужен помощник.

— Кто?

— Ты помнишь Уильяма Пломондона? Он один из наших клиентов.

— Я вижу на улицах его грузовики. "Пломондон.

Монтаж сантехнического оборудования". У него большая фирма.

— Утром первым делом позвони ему.

— И что я ему скажу? У меня засорилась раковина?

— Пригласи его на ленч. По телефону он говорить о делах не станет. Скажи ему, что он мне нужен в Нью-Йорке на три дня. Вознаграждение гарантируется.

— Он поймет, о чем речь?

Падильо вздохнул.

— Поймет.

— Где ты будешь его ждать?

Он назвал номер дома на Эй-авеню на Манхэттене.

— В котором часу?

— В семь вечера.

— Он действительно тебе нужен?

— Да.

— А что случилось с Вандой?

— Потому-то он мне и понадобился. Она уезжает на три дня, а потом мне придется перевозить Кассима и Скейлза в другое место.

— Куда на этот раз?

— Скорее всего, на запад, но куда именно, не знаю.

— Ванда была с тобой при нападении Гитнера и Крагштейна?

— Нет. Она уехала, как только получила новости.

— Какие новости?

— О брате Кассима.

— А что с ним?

— Он умер шесть часов тому назад. Этот парень теперь король.

— Поздравь его от меня.

— Обязательно, — в трубке раздались гудки отбоя.

Позвонил Падильо в ночь с четверга на пятницу, а последний раз я видел его двумя днями раньше, когда оставил в номере Ванды Готар. Указанный промежуток времени я посвятил текущим делам, с которыми повседневно сталкивается владелец салуна. Будь это тяжелая работа, я обязательно нашел бы себе что-нибудь полегче. Но едва ли можно перетрудиться, подписывая заказы на покупку тех или иных продуктов или напитков, нанимая на работу нового повара, отказываясь от заманчивых предложений коммивояжеров, представляющих фирмы, о которых я никогда не слышал. Кроме того, я одобрил предложения герра Хорста о покупке новой униформы для официантов да дружески побеседовал с представителем окружной организации профсоюза работников ресторанов и отелей, полагавшим, что мне следует увеличить жалованье наемному персоналу. Я расценил его мысль как дельную, но со своей стороны отметил, что работают они не так усердно, как хотелось бы. На том обсуждение взаимоотношений труда и капитала закончилось, мы пропустили по стопочке и поговорили о ресторане, который он собирался открыть, выйдя, по его словам, «из профсоюзной игры».

После звонка Падильо я договорился о ленче с Уильямом Пломондоном и, поджидая его, коротал время за стойкой бара. Подошел Карл и начал перетирать идеально чистые бокалы.

— Что новенького? — поинтересовался я.

— Герцогиня опять набралась.

— Не в первый раз.

— Вы же должны знать об этом.