Подстилка первородных (СИ)

— Возможно, — невозмутимо замечает гибрид. Он мягко улыбается, — Я подумаю над этим, когда мы разберемся со всем этим фарсом, который называется твоей болезнью, — Ханна устало прикрывает глаза и Майклсон спешит продолжить, — Я серьезно, — более твердо произносит он, и девушка ловит на себе его пристальный взгляд, — Совсем скоро всё закончится, — обещает первородный и видит угнетающее сомнение в глазах девушки, — Ханна, — он подходит ближе и берет её за плечи, вкрадчиво заглядывая в глаза, — Ты даже не должна думать об этом, клянусь, скоро все закончится, — Форбс медленно кивает.

Она прокашливается, — Отвезёшь меня домой? — Просит блондинка и, когда на лице Клауса отображается удивление пополам с испугом, она слабо улыбается, поясняя: — Я хочу забрать кое-какие вещи.

Ханна тянется к бардачку. Она аккуратно тыкает на темную панель и та с характерным щелчком открывается. От громкого звука девушка невольно вздрагивает, она резко поворачивается к Клаусу, видя, как на его губах играет по-доброму насмешливая улыбка. Девушка прищуривается, чуть наклоняется, оглядывая содержимое ящика. Довольно минималистично – пара каких-то бумажек, небрежно закинутых в угол, а поверх них темные солнечные очки и маленькая серебристо-зеленая пачка чего-то, похожего на жвачку. Она любопытно вытягивает голову, потянувшись к яркой упаковке, — Почему именно Новый Орлеан?

Гибрид усмехается, — Не долго ты продержалась, — легко улыбаясь, спокойно протягивает он.

Форбс непонятливо хмурится, — Я и не собиралась держаться, — фыркает она, — Мне просто интересно, — безразлично пожимает плечами блондинка. Она закидывает в рот белоснежную конфетку, настороженно катая её на кончике языка и, когда чувствует приятный мятный привкус, незамедлительно берет еще одну.

Майклсон вздыхает, — Это трудно объяснить, девочка, — Ханна переводит взгляд на его задумчивый профиль, думая, что сейчас он выглядит непозволительно притягательно – взгляд его становится значительно нежнее, и она не может не заметить эту перемену, когда он говорит об этом городе, — Он не для всех, и я не могу говорить однозначно.

Девушка удивленно приподнимает брови, — Что, прости? — Она тихо прыскает, — Стоит ли мне говорить о том, что я не верю ни единому твоему слову?

Первородный приглушенно смеется, — Но это правда, — уверенно отрезает он, — Приезжие считают Новый Орлеан городом грехов, но, на самом деле, это город свободы, — Клаус сверкающим игривыми огоньками взглядом смотрит на Форбс, — А в свободе большинство видит грех, — интригующим полушепотом протягивает он. Гибрид вновь возвращает глаза на место, — Но не переживай, любовь моя, тебе он понравится, — бодро заявляет он и блондинка словно поникает. Она резко уводит взгляд вперед, надеясь, что Майклсон не заметит её неожиданно потемневшего лица, хоть он сейчас и не смотрит, — Этот город словно создан для тебя, — первородный неосознанно, словно с предвкушением, похлопывает ладонями по рулю, — Если честно, мне не терпится уехать из этого проклятого захолустья и оказаться в окружении еды, музыки, искусства, культуры. И все, о чем я думаю – это как сильно хочу показать тебе это. Возможно, мы начнем с него. Тебе понравится «Марди Гра».

Ханна шумно втягивает в легкие воздух, — Клаус… — Начинает она в надежде, что остальное предложение родится, пока воздух будет проходить через голосовые связки, но ничего не приходит в голову. Клаус в ожидании смотрит на неё, и наконец девушка замечает: — Наверное, — натянуто улыбаясь, выдыхает она.

Какое-то время в салоне царит тишина и девушке кажется она гнетущей. Она качает головой, упорно поджимая губы.

Она не хочет быть живой гранатой. Но с другой стороны, он же знает, что делает, правильно? Это его выбор.

— Ты веришь в жизнь после смерти?

Гибрид тяжело вздыхает, — Если ты хочешь поссориться, девочка, выбери способ поинтереснее, — усмехается он.

— Это всего лишь вопрос.

Майклсон нервно дергает плечом, — А это всего лишь ответ, так вот – твой вопрос действует мне на нервы, — ровно отвечает он.

Форбс вновь упирается взглядом вперед, — Знаешь, хоть тебе и тысяча лет, я считаю вечность некорректной концепцией, — уверенно заявляет она.

Краешки губ первородного приподнимаются в едва заметной усмешке, — Ты сама некорректная концепция, — самодовольно замечает он.

— Знаю, — устало протягивает блондинка, — Поэтому меня и изъяли из круговорота жизни, — безразлично хмыкает она.

— Не смешно, — грубо отрезает Клаус, глядя в окно. На велосипеде по тротуару проезжают две девушки, одна сидит боком над задним колесом, нетерпеливо подталкивая другую в бок, и от чего-то эта картина немного успокаивает гибрида.

Ханна устало откидывает голову назад, — Да брось, — отмахивается она, — Я ведь пошутила.

Гибрид сильно сжимает обивку руля, — Прости, что твой юмор в последнее время меня не привлекает, — язвительно кидает он, — И что мысль о том, что тебя изъяли из круговорота жизни, меня не веселит.

— Клаус…

— Хватит.

Девушка нервно улыбается, — Ты не можешь вечно делать вид, словно ничего не происходит, — выдыхает она.