Подстрелите обезьянку! Секреты нового мышления в бизнесе

Одна из дочерей опальной семьи Лин решила проведать свой старый дом, ныне управляемый императрицей Ни и ее наместником. Некогда хозяином дома был принц Лин, известный неукротимым нравом. Его жестокость и нетерпимость привели в конце концов к восстанию в провинции и изгнанию всей семьи.

Императрица же Ни славилась деликатностью и состраданием. Увидев у ворот изможденную, одетую в лохмотья принцессу, она велела пригласить ее в дом и одарить подарками, чтобы облегчить гнет нищеты.

Вошедшая гостья приступила к приветственному церемониалу:

– Я, дочь семьи Лин…

Но императрица, из головы которой при виде своей давней соперницы мгновенно улетучились заготовленные слова утешения, не дала ей окончить:

– Да, ты – отродье проклятых Лин! Теперь ты явилась выпрашивать милостыню, забыв о страданиях, причиненных моей семье. Что бы мы ни делали, твой отец всегда находил повод придраться, всегда безжалостно притеснял нас…

– Вы ошибаетесь, – ответила принцесса Лин, – мне не нужно от вас ни денег, ни прощения, ни участия. Я просто хотела взглянуть, хорошо ли семья Ни усвоила уроки своих жестоких предшественников. Однако нахожу в вас те же черты, которые вы столь яростно обличаете.

Милосердие, присущее императрице Ни, оказалось подавлено эмоциями, всецело относящимися к событиям прошлого. Отказавшись от естественного сострадания, вызываемого текущими обстоятельствами, и дав волю воспоминаниям о былых обидах, она ослабила контроль над своими действиями как в настоящем, так и в будущем. Предпочтя прошлое настоящему, она изменила своему истинному «я».

Нередко отчитавшие ребенка родители приходят в смятение, осознав, что с их уст слетели те же самые слова и замечания, которые они находили столь обидными и унизительными в своем детстве. Точно так же управляющий, получив повышение, принимается критиковать своих подчиненных в тех же выражениях, которые в недавнем прошлом приходилось выслушивать ему самому. Эти случаи также могут служить примером переноса прошлых переживаний в настоящее. Вместо того чтобы возвыситься над опытом прошлого, мы нередко тяготеем к его воссозданию. К тому же движимые благими намерениями, мы с готовностью принимаем свои мелочные придирки за здоровую критику, служащую общему благу. Все это не дает нам пережить текущий момент во всей его полноте. Очень часто мы проявляем цинизм, нервничаем или страдаем от несправедливого обращения лишь по той причине, что позволяем эмоциям прошлого влиять на нас в настоящем. Однако такие эмоции подобны устаревшим и утратившим силу законам.

Одним из наиболее труднопреодолимых препятствий для роста является критиканство, которое особенно часто рядится в одежды здорового скептицизма. Когда болезненная привычка выискивать изъяны в новых возможностях, аргументах, поведении кого-либо и тому подобном приобретает масштабы эпидемии, естественный процесс роста нарушается. Так, коллективное творчество в процессе мозгового штурма было бы невозможно, если бы генерирование новых идей и их критика происходили одновременно.

Критиканство, порождаемое недостаточной верой в себя и являющееся одним из наиболее слабых мест в механизме человеческого мышления, способно затруднить движение к поставленной цели больше, чем какой бы то ни было другой недостаток. В то время как основанием для принятия интуитивных решений служит материал, предоставляемый настоящим моментом, критиканство всецело опирается на анализ опыта, принадлежащего прошлому. Вместо того чтобы искать истину, критикан желает, чтобы его в ней убедили. Чтобы мыслить категориями настоящего, он нуждается в поощрении. Не получив такового, критикан оказывается неспособен к полноценному участию в процессе движения к цели и коллективной работе.