Подтяжка

Даже смешно, что в качестве оправдания я выбрала уход за племянницей, ведь единственной причиной отъезда из Нью-Йорка было желание убраться хоть к черту на рога, лишь бы избавиться от общения с сестрами и их потомством. Я люблю семью… люблю, правда. Просто этих детей так много, что даже мои родственнички ни коим образом не в состоянии их контролировать. Я устала прятать ценные вещи по углам, ожидая их визитов, притворяться, что меня нет, если в дверной глазок видела брата или сестру с выводком детей за спиной. Как бы я ни скучала по пуэрториканскому землячеству Нью-Йорка, я рада избавиться от ближних с их привычкой таскать повсюду за собой малышню — на вечеринки, приемы, свадьбы, как это свойственно моим землякам. Все мероприятия, на которых белые ожидают видеть только взрослых, стоит явиться хоть одному пуэрториканцу, моментально наполняются детьми. Надо признаться, меня это изрядно раздражает. Может, я слишком англизирована, но, извините, это Северная Америка. Хотелось бы мне, чтобы братья и сестры наконец-то поняли мои настойчивые намеки и наняли каких-нибудь нянек.

— Какая ты молодец. Может, когда ребенок подрастет, твоя сестра выберется сюда, и я познакомлюсь с ними обоими.

«Черт!»

В силу привычки не планировать свои отношения далеко на будущее, я даже не подумала о том, что Оуэн будет рядом необычно долго и, вполне возможно, узнает, что никакого младенца не было.

— Просто… ну, младенец не то чтобы новорожденный. Моей племяннице три года.

Я стараюсь сообразить, что бы еще такого соврать поправдоподобней и как вывернуться из неловкой ситуации прежде, чем Оуэн поймет, что никакого младенца нет вообще.

— Это последний ребенок, родившийся в нашей семье, так что я всегда называю ее новорожденной. Я не так часто вижу своих племянников и племянниц, ну и специально решила уделить три недели, чтобы повидать всех.

Даже страшно становится, до чего легко ложь срывается с языка.

— Это же прекрасно, — несколько нервно отзывается Оуэн, опускает глаза и продолжает: — Мне нравится, что ты любишь детскую компанию. Знаешь… ну, по поводу Билли, в общем… Прости, что не рассказал о нем сразу, на первом же свидании. Наверное, мне хотелось, чтобы ты в первую очередь воспринимала меня как мужчину, а уж потом как отца и так далее. Понимаешь, о чем я?

— Конечно. Хотя зря ты не сказал. Я была бы не так удивлена, когда встретила вас с Билли в «Старбаксе».

— Прости, я собирался все объяснить. Просто ждал удобного времени. Это что-нибудь меняет? То, что у меня четырехлетний сын?

— Нет, нет, конечно же нет, — снова лгу я и, решив повременить с неизбежным разрывом отношений, добавляю: — Он у тебя постоянно живет?

— Да. Когда мы с его матерью развелись, Билли было всего семь месяцев. Она талантливая певица и все время проводила в разъездах, на гастролях, ищет свой шанс прорваться на большую сцену. Для меня с Билли у нее времени просто не оставалось. Она все еще в поисках, до сих пор поет в прокуренных клубах. Путешествовать по стране в грязном фургоне в компании со спивающимися музыкантами — это не жизнь для маленького мальчика. Так что после развода вопрос о том, кому достанется Билли, был практически решен.

— А мать как-нибудь в его жизни участвует?

— Совсем чуть-чуть. Раз в пару месяцев, когда бывает в городе, она его навещает. Она его любит, но музыка ей дороже.

— Печальная история.

— Нет, не то чтобы. Нам с Билли очень даже хорошо. Мне нравится, что он живет со мной. «Вот это мужчина — настоящий клад, — думаю я. — Он добрый, любящий, красивый и хороший отец к тому же». Признаюсь, когда в кофейне я увидела его в компании Билли, то решила, что между мной и Оуэном все кончено. Я не заинтересована в воспитании чужого отпрыска и отдаю себе отчет в том, что когда ты встречаешься с мужчиной, у которого есть ребенок, ты встречаешься с ними обоими — это приобретение «два-в-одном». Однако, что-то… нет, не буду кривить душой — много что в Оуэне не позволяет мне расстаться с ним. Я чувствую редкую привязанность, которая не дает мне бросить его, в том числе и из-за того, что у него есть сын. И вместе с тем внутренний голос подсказывает, что не расстаться тоже глупо — у таких отношений будущего нет.