Подумаешь, попал. Книга 3

Валентин Вишняков Подумаешь, попал. Книга 3

Пролог

Вот наконец и тишина. В лесу темнота особенно ощущалась сильнее не идти, а тем более бежать не было возможности, того и гляди столкнешься с деревом, а то и споткнешься об его корни, так и ноги недолго переломать. Человек тяжело дышал присев прислонившись к дереву. После долгой пробежки когда они углубились в лес, то потеряли друг друга, и вот он совершено вымотанный остался один. Наконец отдышавшись, прислушался. Лая собак не было слышно, а ведь совсем недавно их заливистые голоса гнали их без передышки по лесной чаще становясь все ближе и ближе. Но видно и собаки и люди преследовавшие их тоже исчерпали свои силы. Неужели все таки оторвались, видно ушел не только он, но и Сенька Рыжиков, ведь не было слышно не перестрелки, не взрывов гранат, значит ушел, если конечно не догнала пуля. Только где он теперь, как его найти.

Какой то неясный звук раздавшийся в темноте, насторожил человека, и он затаив дыхание прислушался. Нет он не ошибся, звуки повторились. Хруст ветки, неясное бормотание, пробираясь через кусты кто то двигался в его сторону. Человек стараясь как можно тише передернул затвор автомата. Но, видно все – же щелчок метала об метал был услышан идущим и тот замер. Наступила тишина. Решившись, притаившийся за деревом человек, трижды ухнул по совиному. В ответ раздалось одиночное уханье, а потом негромкий голос спросил.

– Кривой, ты что ли?

– Сколько раз можно повторять Рыжиков, не Кривой, а младший сержант Кривошеев, – поправил спросившего человек с автоматом выходя из-за дерева.

Тот, кого назвали Рыжиковым, двинулся на его голос и вскоре они обнялись.

– Нет все же Леонид, какого черта, ты поперся в служить в разведку? – Чем плох был наш мотострелковый батальон?

– Романтики захотелось, да что бы сестрички из санбата, приветливей на нас смотрели, – ответил Леонид.

– Врешь ты все, Кривой, романтика, сестрички!

– Выслужиться хочешь, мало тебе одного ордена на груди, еще подавай. – На гражданке, хочешь завязать с воровской жизнью, перед властью обеленным быть. – Только не выйдет дружок, не отпустит тебя раз выбранная дорожка, вновь на кривой путь приведет.

– Может ты и прав Рыжий, но попробовать то можно, брату обещал, а ты знаешь, мое слово кремень.

– Ну, и воевали бы в пехоте, а не шастали бы по лесам прячась от немцев, – упрекнул его Рыжиков.

– А я тебя вслед за собой в разведроту не звал. – Сам пошел, когда предложили! – оборвал его Кривой.

– Но, но, ты в этом виноват, первым вызвался, а я так за компанию, по привычке, куда ты туда и я. – Ты из лагеря на фронт, я за тобой. – Ты десантником на танк и я туда же. – Ты в разведку, и я следом, как лисий хвост. – Только я вот не знал, что на куске какой то тряпке, словно семя одуванчика, с неба на землю придется опускаться. – Романтика блин.

– А чего ты ждал, что в разведке, только на пузе, через линию фронта, ползать придется, не на парашюте, даже удобней и быстрей. – Да и в разведку ты Рыжиков пошел, не из-за меня, а из-за фельдшерицы Людочки, что тебе фейс подправила. – Что запала в душу девка? – А, как узнал, что она по лейтенанту из разведроты сохнет, так и сам в нее напросился, решив, что именно это привлекает в нем девку.

Рыжиков промолчал.

– Ладно отдышались, пошли наших искать, только тише ступай, а то ломишься, как медведь, за километр слыхать, того и гляди на немцев нарвемся, – сказал младший сержант, определяясь в какую сторону идти.

Глава первая