Подумай дважды

- Дай договорить. – Лора толкнула ее плечом. Сима в ответ сделала тоже. Они улыбнулись друг другу, вспомнив студенческие годы. - Уже лучше. Это мне нравится. О чем я говорила?

- О старушках.

- Точно. Вокруг нас будут бегать малыши, ворковать голуби, греться на солнышке кошки, а мы станем их ругать и вспоминать - заметь, только о хорошем.

- О детях.

- Да, о детях обязательно. А еще о любви.

Сима повернула голову к подруге.

- Ты о Федьке?

- Ладно. О нем тоже. Он в молодости неплохо смотрелся. Теперь, конечно, так не скажешь, глядя на его куцую бородку и с каждым годом увеличивающуюся плешь. Ведь горел же когда-то между нами огонь. Полыхал так, что мы неделями к ряду из спальни не выходили. Куда только подевалось все?

- Не горюй. Встретишь еще кого-нибудь. На свою голову.

- А как же, обязательно. И снова любить буду. Невозможно без любви жить. Никак. Разве это жизнь? Хотя бы верить в нее надо.

- Оптимистка ты. Завидую.

- Это я тебе завидую. Бриттов тебя так сильно любит!

- Давай не будем о нем. У него теперь есть кого любить.

- Ты о ребенке? – Сима промолчала. – Его обязательно будет. Такие как он, свою кровинку не бросают. А вот Измайлову… Знаешь, может он и сможет ее полюбить, если, конечно, женится, но только как мать своего малыша.

- Этого вполне достаточно для счастья.

- Да? Что же, тебе виднее. Вон ты сколько времени с Кешей выдержала.

- Не начинай. Скорее бы развестись. Видеть его не могу. Может со временем легче станет. Но сейчас… Тошно мне.

- Перемелется, мука будет. Давай, подруга, хлебнем мы по чашечке кофе с коньячком?

- Не хочу кофе.

- Тогда коньячок. Вместо валерьянки.

- Мне нужно домой трезвой прийти, а то Грибов неожиданно нагрянет, увидит меня в неподобающем виде и отсудит Юлю.

- Не отсудит. Твой папочка ему как… объяснит, он сразу и отвалит. Кеша перед ним трясется, как осиновый лист. Симаков, наверное, всю эту кутерьму не слишком одобряет?

- Ты себе даже не представляешь.

- И не хочу. Но он свое не отдаст. Короче, если Иннокентий надумает Юльку к рукам прибрать, развод ему медом покажется.

- Уговорила. Давай кофе.

- Вот и ладненько. Глазки высохли, можно наложить свеженький макияж, и станешь похожей на Меган Фокс. Кстати, портфолио не хочешь? У меня есть знакомый фотохудожник. Любимым подругам – скидки.

- Лучше кофе. Не помню, когда в последний раз так ревела.

- Полезное дело, но не решение проблем. Сходи-ка ты к своей Амориной. Она тебе все по полочкам разложит. Аутотренинг и прочая ерунда. Говорят, помогает.

- Я подумаю.

- Знаешь, у меня тут мысль мелькнула. Может, Измайлова специально забеременела? Знаешь, как это бывает.

- А потом истязала себя работой до обморока? Вряд ли. Я уже размышляла над этим. Думаю, произошла выгодная для нее случайность. Хочется ее ненавидеть, но не могу.

- Святая Серафима. О себе бы лучше думала.

- Обязательно схожу к психологу. Обещаю.

Дверь Егору открыла пожилая женщина. Он подумал, что ошибся домом, но потом заметил девочку в глубине прихожей. Она держала в руках куклу и смотрела на него большими серыми глазами.

Маленькая копия Серафимы. Он видел ее дочь впервые и удивился внешнему сходству. В этом маленьком совершенстве он не заметил ничего от Грибова, и это странно радовало. Бритт с трудом оторвал от нее взгляд.

- Здравствуйте. Могу я видеть Симу? Госпожу Симакову?

Строгий взгляд женщины прошелся по нему, как ультразвуковой датчик.

- Ее нет.

Куда она пропала?

Егор уже посетил офис журнала, пытался раздобыть телефонный номер ее подруги, но пока не получил результата. Возможно, она дома и просила ее не беспокоить? Вряд ли. На Симу это не похоже. Она не стала бы прятаться от него. Хотя, теперь он уже ни в чем не был уверен.

- Возможно, она звонила и сказала, когда будет?

- Нет.

Кажется, от этой женщины ему ничего не удастся добиться. Она точно не предложит ему подождать хозяйку дома в гостиной. И правильно сделает. Он знал, что Иннокентий перебрался в родительский дом, а это значит, что женщины живут одни. Нечего пускать в дом незнакомцев.

Несмотря на то, что ему нестерпимо хотелось видеть Симу, Егор вежливо кивнул и попросил:

- Передайте, пожалуйста, Серафиме, что заходил Егор Бриттов.

- Передам.

Он еще раз посмотрел на серьезную девочку, не спускающую с него глаз, и слегка поклонился.

- Всего хорошего. Извините, что побеспокоил.

Женщина кивнула и закрыла дверь. Он подождал, пока в замке дважды повернулся ключ.

Егор вышел на улицу и оглянулся на окна. Шторы колыхнулись, и он успел заметить любопытные глаза на уровне подоконника. Юля.

Пока Вероника не забеременела, он не знал, что мечтает о детях. Он избегал этого, как мог, не желая связывать себя с неподходящими для совместной жизни женщинами, опасался сетей охотниц за деньгами. И все-таки попался – не в загребущие руки хищниц, а в нежные ручки, казалось бы, абсолютно удобной любовницы. Ника - привлекательная, великолепная и покладистая женщина, но… Он так хотел, чтобы вместо нее его ребенка носила Сима.