Подумай дважды

- Смотря к кому. По-отношению к тем, кто меня обманул, да. Ты еще легко отделался. К тому же, теперь у тебя теперь есть Адам. Ему нужны твоя забота и внимание.

- Да, есть. Чему я очень рад. Но… Вижу, это была плохая идея, пробить тебя на жалость. – Кеша молча доел круассан, выпил кофе и поднял на Симу быстрый взгляд. – Пожалуй, нам пора. Меня ждут кое-какие дела в офисе, а Адама - няня. Твой отец дома. Вы не одни, так что я, наверное, могу вас оставить? Или… мне остаться?

В его голосе прозвучала неуверенность, но Кеша был прав, она не жалела его настолько, чтобы подарить даже призрачную надежду на возможное возобновление отношений.

- Нет, спасибо. Ты очень нам помог.

- Не стоит благодарности. Юля - и моя дочь тоже.

Грибов сделал шаг к двери, и Сима, наконец, решилась.

- Как давно ты знаешь, что Юля тебе не дочь? То есть не родная дочь.

Он молчал так долго, что она уже решила, что Грибов откажется отвечать и уйдет, как и собирался. Но вместо этого он сел на стул, который до этого занимала Марьяна, и взял Симу за руку. Она, скорее инстинктивно, попыталась освободить пальцы, но Кеша не отпустил.

- Не вырывайся. Я сейчас буду исповедаться, поэтому мне нужно за кого-то держаться.

- Неужели, все так страшно?

- Мне – да.

Он говорил это с насмешкой в голосе, но Серафима и не думала смеяться. Разговор намечался серьезный.

- Если ты не хочешь поделиться…

- Я не могу иметь детей. – От неожиданности Сима опешила. Она ожидала услышать что угодно, но только не это. Серафима приоткрыла рот, чтобы узнать подробности, но так и не решилась. Кеше таки удалось вызвать жалость, но и обиду тоже. Она так старалась забеременеть еще раз, а он много лет тешил ее иллюзиями. – Тебе, наверное, интересно, как давно?

- Только, если ты хочешь рассказать.

- Точно не знаю, наверное, с детства. Мы с братом, когда мне было семь, вместе переболели паротитом. Даже насмехались друг над другом, что похожи на поросят. Ему повезло больше, чем мне.

- Почему ты ничего мне не сказал?

- Чтобы ты от меня ушла?

- Хочешь - верь, хочешь - нет, но я продолжала бы с тобой жить, если бы не… Карасева.

- Она спала с доктором, у которого я лечился, и забралась в базу данных о его пациентах. Маша шантажировала меня. И, возможно, не только меня.

Сима вспомнила разговор, свидетельницей которого стала в гостинице, и отобрала свою ладонь.

- Только не нужно мне врать, что она тебя насиловала.

Кеша вздохнул и невесело усмехнулся.

- Не буквально. Хватит о ней.

- Тут ты прав.

- Хоть в чем-то мы согласны. Давай лучше поговорим о Бритте.

- С чего вдруг?

- А почему нет? Мою любовницу мы обсудили, теперь можем перейти к твоему любовнику.

- Я тебе не изменяла.

- А до свадьбы?

Сима начинала злиться. Жалость к Кеше тотчас исчезла, как только он заговорил о любовницах и любовниках.

- Это не в счет.

- Почему же? Раз есть результат, значит…

- Гад ты, Грибов. Мы с тобой даже не встречались.

- Возможно, но твой Бритт тоже не ангел. Знаешь, а ведь мы на тебя спорили.

- Что?! - Это было что-то новенькое и весьма неожиданное. Сима даже подалась вперед, чтобы ничего не пропустить. – Как это, спорили? Зачем?

- А как обычно парни спорят на девушек? Неужели, никогда не слышала о таком?

Слышала и читала, но никогда не думала, что подобное случится с ней самой.

- Так. Понятно. А теперь выкладывай все, да поподробнее.

- Детали слегка стерлись из моей памяти.

Кеша явно юлил, но Сима не могла уличить его в ложной забывчивости.

- Не прибедняйся.

- Зачем мне это? – Теперь уже Сима схватила его за руку, не давая подняться из-за стола. – Ладно. Кое-что я вспомнил. Мы поспорили на ящик коньяка, что он с тобой переспит.

- Коньяк?! Негодяи!

Сима даже не подозревала, что может так сильно разозлиться на Бритта. О Кеше речь не шла. На него она давно махнула рукой, но Егор! Если бы в эту минуту он попался ей под руку, она бы расцарапала его красивое лицо в кровь. Во всяком случае, сейчас ей так казалось. Сима думала, что ее уже ничем не возможно удивить, но Кеша сумел.

- А ты предпочитаешь, чтобы мы поспорили на что-то другое?

Серафима успела заметить легкую улыбку на лице Грибова, как ни странно добрую, а не насмешливую, но не желала анализировать это открытие.

- Убирайся отсюда, пока я тебя не выгнала взашей!

- Уже ухожу – как только ты отпустишь мою руку. – Сима отбросила его ладонь и сложила руки на груди, пытаясь успокоиться. Кеша тут же поднялся и попятился к двери. – Кстати…

- Больше ничего не хочу слышать.

- Но я все же скажу. Бритт отказался от коньяка.

Пока Сима раздумывала над тем, что это значит, в кухне появился отец.

- Ругаетесь? Сколько можно?

- Папа, это наше личное дело.

- Тогда не орите, и не делайте его общественным. Марьяна жмется к стене в коридоре и боится войти.

Сима промолчала, а Лаврентий осмотрел стол и заявил:

- Принеси мне, дочь, кофе в гостиную. Булок не нужно.

Серафима направилась к кофейнику, когда Кеша посторонился, пропуская Симакова. В этот момент зазвонил его телефон. Грибов вытащил его из кармана брюк и удивленно уставился на дисплей.

- Крамарь.

Первым отреагировал Лаврентий.