Подвал

– Здесь мы поставим кроватку, – комментировала девушка, снимая тот или иной угол практически не изменившегося помещения. – Слышишь, сынок? – Она переместила объектив на свой живот. – Здесь мы будем жить с папой.

Живот был плоским, но наверняка девушка говорила правду. Она беременна. Она была беременна от этого монстра. Дима просмотрел еще несколько короткометражек. Все об одном и том же. Вера рассказывала, как они заживут счастливой семьей, где поставят детскую кроватку, где пеленальный стол, а где телевизор. Самое странное, что самого виновника она сняла только один раз. Кадры с Андреем были захвачены издали. По сути, Дима даже не был уверен, что это он. Но слова Веры «А вот и наш папа» заставили поверить его в то, что это все-таки Андрей. Да и было что-то знакомое в походке, в жестах вошедшего в сарай человека.

Странное дело. Странное? Ужасное! Они убили двух человек. Веру и ее еще не родившегося ребенка. Очень не похоже на Андрея. Это что может твориться в голове, чтобы человек начал убивать? Тем более он не мог этого сделать, зная, что девушка беременна. Понятно, конечно, что убивал этот полудурок Сашка. Крестный отец (в прямом и переносном смысле) Семен прикрывал своего выпердыша. Ну а доблестный блюститель порядка Стасыч помогал скрыть это преступление. Но для чего все это? Мог ли на них повлиять Куликов? Или он был случайной причиной, то есть любовником, из-за которого ревнивый муж убил неверную жену? Непонятно. Вот это он выяснит, как только Андрей появится здесь.

* * *

Роман был практически готов. Это был первый случай в его писательской карьере, когда он так быстро разобрался с романом. И это несмотря на то, что после некоторых открытий в этом злосчастном доме он долго не мог сосредоточиться на истории. Сейчас его не покидали мысли о съемках Веры. Значит, у них было все оговорено, значит, Андрей знал о ребенке. Все эти факты говорили только об одном. Он собирался уйти из семьи. Пусть Дима недолюбливал Свету – жену Андрея, но она была его второй половинкой, и уйти от нее означало предать ее. Предать ее! Дима ненавидел предательство. Может, в этом как раз и кроется секрет? Девушка предлагает ему поставить кроватку туда, а телевизор сюда. Он кивает, соглашается, потому что если нет, то она все расскажет Светке. Ты рассказал ей о нас? Он не рассказал. Андрей не хотел бросать Светку. Не хотел, поэтому и убил Веру. Черт бы побрал этого Куликова! У Димы раздвоилось мнение. С одной стороны, он уважал Андрея за нежелание расставаться с женой, а с другой – ненавидел за убийство человека. Человека, который просто хотел создать свою семью. В общем, Дима уважал и презирал друга одновременно.

Он вспомнил о том, что заперт, только когда дверь скрипнула и открылась. Дима не выказал никакой радости, хотя внутри ликовал. Он спокойно дописал предложение, поставил точку и сохранил текст. И только после этого встал и, будто ничего не произошло, направился к двери. С каждой ступенькой под ногой ему становилось все труднее сдерживать себя, чтобы не побежать. Он благополучно миновал последнюю ступень и наконец-то вздохнул полной грудью. Пока он поднимался, мысль, что это ловушка, что дверь вот-вот закроется, не покидала его. Но все обошлось. Его настроение омрачилось, когда он вспомнил о видении смерти жены. Он так ничего и не предпринял. А что он мог? Ни нового номера телефона, ни адреса Лены у него не было. В общем-то, кроме видений и желания помочь, у него не было ничего. Оставалось ждать Куликова. Только теперь, после того как открылись некоторые факты причастности Андрея к зверству, произошедшему здесь, Дима не был уверен, что Куликов захочет с ним встречаться. Но об этом он узнает не раньше чем завтра.

Дима прошелся по двору. Делать ничего не хотелось. Он поднял яблоко и уселся под деревом. Мысли путались, обгоняли друг друга. Казалось бы, вполне логичные выводы давались с таким трудом, что голова пухла. То, что его друг оказался двуличной тварью, не поддавалось никакой логике. Друг предал не только Свету, но и его – Диму.

* * *

Он увидел Петра Станиславовича, только когда тот присел рядом. Дима не испугался и не удивился. Он откусил от яблока и с набитым ртом спросил:

– Чем обязан?

– Подозрительна мне твоя личность, писатель. – Петр сложил руки на папке.

– Что так? Не поздновато спохватился?

– Ничего. Всему свое время. – Петр, не переставая, сверлил взглядом Диму. – Ты вчера был у Семена Макаровича?

Сука! Откуда он узнал.

– Да. Это тебе опять серьезные люди шепнули? – Дима доел яблоко и отбросил огрызок к сараю.

Петр кивнул. Не то соглашаясь с какими-то своими мыслями, не то отвечая на его вопрос.

– Я бы хотел осмотреть сарай, – сказал участковый и встал.

– Судя по всему, об ордере речи идти не может?

– Юморист, да?

– Что-то типа того, – улыбнулся Дима и тоже встал. – Могу я все-таки узнать, что мы ищем? Расчлененные тела? Наркоту? Оружие?

– Я, как найду, тебе обязательно скажу.

– Ну, тогда пошли искать?